Alter ego. Сценарий

В десятом классе тишина. Красавица Лара стоит у доски и старательно чертит ось координат. Скрипит по доске мел. Лара опускает руку с мелом. С недоумением смотрит на тригонометрическое уравнение на левом поле доски, написанное твердой, очевидно, учительской рукой. С тоской смотрит на учительницу Наталью Сергеевну. Наталья Сергеевна сидит за своим столом над раскрытым журналом. Лицо у нее усталое, невыразительное; одета просто. Красная ручка занесена над списком фамилий.

Учительница наблюдает за Ларой.

Лара бросает взгляд на класс. Класс ждет. Кто-то тихо переговаривается на задней парте. Лара пытается уловить взгляд одного из мальчиков, Саши. Очевидно, она сидит с ним вместе в среднем ряду (место рядом с ним сейчас свободно, но лежат на «свободной» половине стола тетради, учебник, ручки; и сумка лежит на рядом стоящем стуле). Саша отвечает скучающим взглядом. Лара поворачивается к доске и неуверенно рисует в системе координат функцию.

Наталья Сергеевна (устало). Нет, это невозможно.

Лара опускает руку и смотрит на Наталью Сергеевну. Учительница уже глядит в журнал. Ручка опускается перед Лариной фамилией.

Лара (жалобно). Наталья Сергеевна!

Вдруг грохот отвлекает учительницу. Она поднимает голову. Это вскочил мальчик, сидевший перед Сашей, — Митя. Он вскочил так резко, что стул грохнулся. Класс смотрит изумленно, как Митя вспрыгивает прямо на стол первого ряда. Девчонки за этим столом взвизгивают (это две неразлучные подружки — Валя и Галя), Митя перескакивает на подоконник, поворачивает ручку, распахивает окно, становится на карниз.

Митя. Если вы ей поставите двойку, я спрыгну!

Ребята привстают на первом ряду, смотрят вниз, куда собирается спрыгнуть Митя с их третьего этажа. Кто-то хихикает, кто-то вскрикивает. Учительница теряется совершенно.

Галя (с ужасом глядя на Митю). Он псих, Наталья Сергеевна! Он, правда, спрыгнет.

Побледневшая учительница кладет ручку.

Наталья Сергеевна. Митя, я ничего не ставлю, никакой двойки.

Она медленно поднимается и осторожно направляется к Мите, который стоит на самом краю. Саша с любопытством наблюдает за растерянной учительницей. Она уже у стола, с которого Митя шагнул на подоконник.

Наталья Сергеевна. Будь добр, вернись на свое место.

Митя. Дайте слово, что не поставите ей двойку.

Наталья Сергеевна. Даю.

Митя. Вообще никогда не поставите ей двойку.

Наталья Сергеевна. Вообще никогда не поставлю ей двойку.

Митя. Клянитесь.

Наталья Сергеевна. Клянусь.

Митя. Танькой клянитесь.

Учительница смотрит на девочку Таню, сидящую одиноко на этом же первом ряду за последним столом. И Саша смотрит на эту девочку, вдруг густо покрасневшую.

Наталья Сергеевна. Клянусь.

Митя переступает на карнизе, одна нога его соскальзывает, учительница вскрикивает, но Митя удерживает равновесие и поспешно перешагивает на подоконник. Он спрыгивает со стола в проход прямо перед Натальей Сергеевной, и в классе раздаются аплодисменты. Митя тяжело, как после бега, дышит.

Наталья Сергеевна. Будь добр, дай мне свой дневник!

Аплодисменты смолкают. Митя передает учительнице дневник.

Наталья Сергеевна (Мите). Сядь на место. (Гале и Вале.) Закройте окно.

Она направляется с Митиным дневником за свой стол. Девочки закрывают окно, бумажными платками вытирают Митины следы со стола. Учительница садится за свой стол, раскрывает Митин дневник и что-то в нем пишет. Саша замечает, что рука ее дрожит. Наталья Сергеевна захлопывает дневник. Смотрит на притихший класс. Таня сидит за своим столом, опустив голову.

Наталья Сергеевна. Кто может изобразить эту функцию? (Класс молчит.) Саша Литовченко!

Саша поднимается и идет к доске.

Подойдя, подмигивает растерянной Ларе, берет мел и чертит функцию.

Наталья Сергеевна. Можете, если хотите. Жаль, что хотите не всегда. Идите на место. И объясните на досуге своей подружке, как это делается.

Саша направляется к своему месту.

Лара. А я?

Наталья Сергеевна. И вы свободны. Все, урок окончен.

Робкий голос (за кадром). Еще десять минут до звонка.

В полной тишине учительница собирает в свою сумку журнал, учебники, тетради. Встает. И в полной же тишине уходит из класса. Дверь за ней закрывается.

Лара (Мите). Дурак ты все-таки.

Сказав это, она идет к своему месту и садится возле спокойного Саши. Митя поворачивается к ней.

Митя. Я, между прочим, жизнью ради тебя рисковал.

Лара. Я тебя не просила.

Большой, спокойный Илья Горбунов сидит в третьем ряду. Он оборачивается к Мите, Ларе и Саше.

Горбунов. Я б на месте Натальи сказал ему: «Прыгай ради бога».

Митя. Я бы и прыгнул!

Горбунов. Зачем, дурашка? Ларка бы на другой день забыла, что ты был на свете.

Лара. Нет, ну почему, дней десять я бы еще помнила.

Лара смотрит на Сашу, а Саша в это время — на часы. Вдруг Таня вскакивает с места со своей сумкой и под взглядами ребят, съежившись, бежит из класса. Дверь за ней закрывается.

Валя (простодушно). Интересно, Наталья сдержит слово?

Галя (благоразумно). Конечно. Танькой все-таки поклялась.

Валя. Ну и что?

Галя. Вот у тебя будет дочка, тогда скажешь — «ну и что?».

Валя. Счастливая, Ларка, математику может не учить!

Галя по-взрослому укоризненно смотрит на свою простодушную соседку.

Горбунов поднимается со своего места.

Горбунов. Ладно. Пойду в буфет, пока народ не повалил.

Но в это время раздается звонок, и сосед Горбунова Коля смеется.

Коля. Эх, Илья, не успел! Придется в очереди стоять.

Горбунов. А ты беги, займи. Я угощаю.

Мгновенно Коля вскакивает и уносится занимать очередь. И все в классе поднимаются, расходятся...

Только Лара и Саша не торопятся. И Митя. Они остаются втроем в классе.

Митя смотрит на Лару, но она не обращает на него внимания.

Лара (Саше). Что делаешь вечером?

Саша. У меня английский.

Лара. Мать тоже хочет, чтобы я английским занималась.

Саша. Это правильно. Без языка нельзя.

Они уходят, не обращая на Митю ни малейшего внимания.

Митя остается один в классе. Раскрывает дневник. Читает написанное красными чернилами. Выдирает из дневника страницу, рвет. Мрачно собирает сумку. Уходит из класса, хлопнув дверью.

В обезлюдевшем классе валяются бумажки, столы и стулья сдвинуты. На доске изображены две функции в одной системе координат, Сашина и Ларина, правильная и неправильная.


Из школы идут дети, большие и маленькие, компаниями, парами, поодиночке.

Лара и Саша подходят к автобусной остановке. Останавливается маршрутка, в нее забираются люди. Саша стоит с Ларой. Маршрутка не уезжает, ждет еще пассажиров.

Лара. Почему ты на маршрутках не ездишь?

Саша. Потому что статистику знаю. Они бьются часто.

Лара. Осторожный ты, Сашка. А мог бы ради меня, как Митька, из окна прыгнуть?

Саша. За оценку шею свернуть? Смешно.

Лара. Не за оценку, конечно. За жизнь. (Саша не отвечает, размышляет.) Что молчишь?

Саша. Да вот думаю, правду тебе сказать или покрасоваться, как Митька. (Усмехается, смотрит на Лару.) Митька ничем не рисковал. На понт брал.

Она молчит.

Саша. Ну а ты бы ради меня прыгнула? Только честно. Лично я сомневаюсь. Есть такие ситуации, когда каждый за себя. Это в кино под пули прыгают и все такое, потому что после съемок все воскресают, отряхиваются и идут пиво пить.

Лара. Наверное, ты прав. Как всегда. Твой автобус.

Они смотрят на подходящий автобус. Саша видит, что Лара очень обижена.

Саша. Хочешь, я не поеду на английский?

Лара. Ни в коем случае. Английский — это так важно. А меня ты и завтра увидишь, и послезавтра. Куда я денусь-то?

И она, развернувшись, уходит. Оглядывается. Саша идет за ней. Она проходит довольно далеко и вновь оглядывается. Саша так и идет следом.


Лара и Саша сидят в темном полупустом зале. Мальчишка лет десяти перед ними ест попкорн из огромного пакета, шуршит бумагой, чавкает. На экране герой лихо ведет машину, уходит от погони.

Лара. Ты умеешь водить?

Саша. Нет.

Лара. А я умею. Я обожаю водить. Мне даже снится иногда, как я машину веду. Первое, что я куплю себе, когда деньги появятся, — это машина.

Саша. Я тоже машину хочу. Но с шофером.

Лара. В этом ты весь.

Саша обнимает Лару. Лара опускает голову ему на плечо.

Мальчишка прекращает шуршать и чавкать, оборачивается и жадно смотрит, как целуются Саша и Лара.

На экране в это время тоже целуются, но мальчишке интереснее происходящее здесь и сейчас. У него даже рот приоткрывается.


Саша подходит к подъезду своего дома, нажимает кнопки домофона.

Мать (голос из домофона). Сашка?

Саша. Ага.


Саша выходит из лифта. Одна из дверей на площадке приоткрыта. Из нее раздается рокот голосов. Саша входит в квартиру. В прихожей горит свет; по обилию обуви, плащей, курток ясно, что в доме гости. Саша скидывает кроссовки, наклоняется, раздвигает чужую обувь. В прихожую входит высокая, красивая, еще молодая женщина.

Мать. Привет, сынок.

Саша (сердито, копаясь в обуви). Кто мои тапочки заныкал?

Мать. Не знаю, кто-то, хочешь — надень мои.

Она скидывает свои тапки.

Саша (выпрямляясь). Обойдусь.

Мать. Ты чего такой сердитый? Голодный? Я тебе мясо оставила.

Саша. Нет, я не хочу есть. Устал просто.

Он уже направляется мимо матери к выходу из прихожей, как вдруг этот выход загораживает полная, громогласная, яркая женщина. В руках у нее бокал.

Саша. Здравствуйте, Фаина Яковлевна.

Фаина Яковлевна. Привет. Чего так поздно?

Мать. Английский у него.

Фаина Яковлевна. Английский, говоришь? А что это за девчонка с тобой ходит? Я видела. Очень эффектная барышня.

Саша. Мы в одном классе учимся.

Фаина Яковлевна. Очень эффектная. Смотритесь — м-м-м (целует кончики пальцев). Шикарно смотритесь. Ты хоть знаешь, что вы шикарно смотритесь?

Саша. Да-да, я в курсе.

Мать. Фая, оставь его, он устал. (Задерживает Сашу, готового выскользнуть из прихожей.) Поздоровайся с гостями. (Саша морщится, но мать подталкивает его к кухне.) Давай-давай.

В просторной современной кухне за большим столом сидят человек десять. Хорошо одетые, хорошо выглядящие люди. Видно, что сидят они давно, много уже пустых бутылок, грязная посуда громоздится в мойке. Чайник включен. Кто-то курит у приоткрытого окна. Отец Саши тихо и властно говорит по телефону, прикрывая ухо от шума.

Саша. Здравствуйте.

Мужчина (разливая вино). Здравствуй, орел.

Женщина. Сашка, это ты? Как же ты вырос! На улице бы встретила — не узнала, принялась бы кокетничать. (Смеется, встает и меряется с ним ростом.) Глядите, он выше меня! (Саша краснеет, женщина смеется.) Надо его с нашей Машей познакомить.

Отец Саши отключает телефон. Молодой мужчина протягивает Саше бокал с вином.

Мать. Эй. К чему это?

Отец. Ничего. Это сухое.

Саша (принимая бокал). За что пьем?

Отец (беря свой бокал). За мое повышение.

Саша. О! Здорово! Поздравляю.

Чокается с отцом, с гостями, выпивает. Кто-то подает ему бутерброд. Гости начинают разливать чай, разговаривать между собой, отвлекаются от Саши, и он, жуя бутерброд, смывается из кухни.

Саша закрывается у себя в комнате, и голоса становятся едва слышны. Он плюхается на диван. В кармане звонит мобильный. Саша вынимает его. «Лара» — написано на экране.

Саша. Привет.

Лара. Сашка, я коротко, деньги кончаются, проверь почту!

Саша включает компьютер. Открывает свой почтовый ящик. Имя владельца ящика — ego. Открывается письмо от Лары: «Сашка! Это супер!» — В письме дана ссылка на сайт: «www...» Саша выделяет ссылку, переносит в верхнюю, адресную, строку экрана, нажимает «ENTER». Открывается страница сайта знакомств, чья-то анкета. С фотографии в анкете на Сашку смотрит Наталья Сергеевна. Саша даже присвистывает.

Усталое, смущенное перед объективом лицо. Саша внимательно его разглядывает. Читает текст: «Мне 42 года. Преподаю математику в школе. Люблю живопись (авангард начала века). Не замужем. Есть дочь, ей пятнадцать. Без вредных привычек и проблем. Ищу положительного, серьезного и дружелюбного мужчину для встреч и, возможно, серьезных отношений...»

Саша берет мобильный и звонит Ларе.

Лара. Ну что? Видел? Супер?

Саша. Да-да. Только знаешь, ничего тут такого уж удивительного. Одинокая женщина ищет мужчину. Это нормально. Я даже не думал, что Наталья такая нормальная.

Лара. Я вообще никогда о ней не думала.

Саша. Я тоже. (Наталья Сергеевна смотрит на него с фото.) Пусть себе ищет мужика, вдруг найдет, оставь ее в покое.

Лара. Да я и не собиралась ее трогать.

Тем временем, болтая с Ларой, Саша открывает папку изображений. Открывает один из файлов. Та же картинка, что на заставке: мужчина улыбается и направляет в объектив дуло пистолета.

Саша. Раззвонишь всем, у нас бабы дуры, обсмеют.

Лара. Не буду я никому говорить!

Саша. А ты чего на этот сайт забрела?

Лара. Брату подружку искала.

Саша. А сам он не может?

Болтая, Саша скачивает картинку в «Фотошоп», обрезает кадр, так что пистолет исчезает и остается одно лишь добродушное лицо. Пожалуй, его добродушие только сейчас и проявилось, без пистолета; с пистолетом улыбка казалась все-таки несколько зловещей.

Лара. Сам он ничего не может. Ему уже тридцать четыре, а он знакомиться боится, стесняется.

Саша. Вот видишь.

Лара. Чего видишь? Не собираюсь я ее трогать, я же сказала.

Саша. Вот и молодец.

Саша сохраняет файл под именем «Леонид Николаевич».

Лара. Добрый ты, Сашка, оказывается.

Саша. Это плохо?

Лара. Это неожиданно.

В дверь коротко стучат. Мгновенно Саша сворачивает экранную страницу.

Саша. Да! (Ларе.) Пока, больше не могу говорить.

Отключает телефон. В комнату входит отец Саши. Высокий, уверенный в себе, по-мужски привлекательный, но с налетом, с патиной усталости на молодом еще лице. Отец видит Сашу за компьютером. На экране — заставка: мужчина лет сорока с добродушным, улыбчивым лицом, в руке мужчина держит нацеленный на «зрителя» пистолет. Отец садится на диван.

Отец. Как дела?

Саша. Нормально. (Прислушивается. За неплотно закрытой дверью тихо.) Ушли?

Отец. Слава богу.

Саша. У тебя теперь большая должность?

Отец. Будь здоров. Всех в руках держать надо. (Откидывается на спинку дивана, кладет ногу на ногу.) Устал я... Ты уроки сделал на завтра?

Саша. Почти.

Отец. Что значит «почти»? Уже первый час.

Саша. Да сделал, сделал.

Отец. Смотри, Сашка, хватанешь двойку, как в прошлом году.

Саша. Так это случайно вышло, в четверти все равно пять поставили.

Отец внимательно смотрит на Сашу. На мужчину с пистолетом.

О т е ц. Я же все понимаю, тебе сейчас гулять хочется, с девочками целоваться, а не английским, к примеру, заниматься.

Саша. Папа...

Отец. Мне Генриетта звонила, любопытствовала, почему ты на занятия не пришел. (Саша смущенно молчит.) Я тебя, правда, понимаю. Тебе кажется, что у тебя впереди вечность...

Поднимается с дивана. Прохаживается по небольшой комнате. Стеллаж с книгами, стойки с дисками, музыкальный центр... Ничего не разбросано, все в порядке. Отец разглядывает корешки книг. Книги самые разнообразные: и учебники, и беллетристика, и по психологии, и по философии, и по искусству — и стоят не вперемешку, а по темам. Отец вынимает одну из книг. Это очень затрепанная книга, почти рассыпается. Отец раскрывает ее, один из листков улетает. Отец подбирает его, читает несколько строк.

Отец. О чем это?

Саша. Ну. Детектив.

Отец. Интересно?

Саша. Ерунда. Мне Митька дал почитать, я сразу догадался, кто убил. Я еще ни одного детектива не видел, чтобы сразу не догадаться. Скучно. Все вернуть забываю.

Отец (вкладывая листок в книгу). А что ты еще читал в последнее время?

Саша. Да некогда особо читать в последнее время.

Отец. И на английский ходить некогда. Чем же ты так занят?

Саша молчит. Отец вновь садится напротив него на диване. Садится на край, устало потирает висок.

Саша. Да все нормально, пап, что ты переживаешь? Через месяц школу закончу, поступлю в МГИМО какое-нибудь. Английский больше не пропущу, обещаю.

Отец. Да это мать больше волнуется.

Саша. Нечего волноваться. Других забот, что ли, нет?

Отец. Забот выше крыши. (Встает, треплет сына за плечо. Смотрит на монитор — на мужика с пистолетом.) Допоздна не сиди, побереги глаза. (Саша кивает.) И решай, куда поступать будешь. Может, действительно в МГИМО?

Дверь за отцом закрывается. На экране монитора разворачивается страница, с которой вновь смотрит на Сашу Наталья Сергеевна. Саша пристально смотрит на Наталью Сергеевну. Наводит курсор на ее e-mail. Открывается чистое поле для письма. Саша пишет: «Здравствуйте, Наталья Сергеевна. Меня зовут Леонид Николаевич. Мне сорок пять лет. Работаю программистом в крупной строительной фирме. Тоже люблю авангардную живопись. Был женат. У меня двое детей... — Саша задумывается и стирает фразу «У меня двое детей». Пишет: Детей нет. — И продолжает: Когда вы бываете свободны? Жду более подробного письма. Всего доброго. Свое фото прилагаю. — Саша задумывается и вставляет в письмо еще одну фразу: — Поддерживаете ли отношения с отцом ребенка? Прикрепляет к письму уже подготовленное изображение добродушного мужчины — Леонид Николаевич — и отправляет письмо. «Письмо успешно отправлено», — сообщает почтовый администратор.

Саша спит. Светится экран. Мужчина целится с экрана. На этот раз его улыбка кажется зловещей.

Утром Саша просыпается от стука в дверь.

Мать (из-за двери). Завтрак готов!

Саша вскакивает, бросается к компьютеру. Открывает свой ящик с именем ego. Писем нет. Саша разочарованно отходит от компьютера и начинает убирать постель. Он очень тщательно разглаживает все складки, выравнивает подушку. И на столе тоже все выравнивает. Везде идеальный порядок.

Саша идет в школу в общем потоке детей. Но сворачивает из потока в переулок. Над дверями одного изломов вывеска: «Интернет-кафе». Сюда и заходит Саша.

Двое мальчишек лет десяти-одиннадцати сидят плечом к плечу у одного экрана. Они смотрят футбольные новости. Мужчина средних лет в строгом костюме пьет кофе и просматривает свою почту. Больше никого посетителей нет. Саша подходит к стойке, кладет двадцать рублей. Дежурный администратор, мальчишка лет восемнадцати, не отрываясь от своего компьютера (он увлеченно играет, бежит по тоннелю и отстреливается), берет деньги. Доигрывает этап. Саша нервничает, посматривает на часы. Администратор отключает игру, инициирует один из компьютеров.

Администратор (не глядя на Сашу). За пятый садись.

Вновь возвращается к игре.

Саша садится за пятый компьютер (номер прилеплен к корпусу). Скомканная бумажка валяется на столе, Саша брезгливо сбрасывает ее в урну. Открывает свой почтовый ящик. Пришло одно письмо. От Натальи Сергеевны.

Саша (возбужденно). Йес!

Мужчина в строгом костюме бросает на него удивленный взгляд. Саша открывает письмо. Жадно читает: «Здравствуйте, Леонид Николаевич! Для начала отвечу на ваши вопросы. С отцом Тани я отношения фактически не поддерживаю...»

Саша несется в школу и последние две трети письма мы слышим за кадром.

Наталья Сергеевна (за кадром). «...Занята я с утра до поздней ночи. Так как кроме работы в школе вынуждена подрабатывать и частными уроками (зарплата моя невелика, а дочку надо растить). Прихожу из школы, обедаю и бегу по ученикам. А ведь еще тетради надо проверить. Это я делаю ночью. Несмотря на занятость, стараюсь не пропускать хорошие выставки. Сегодня собираюсь сходить на вернисаж в галерею «Улей», у меня там работает знакомая. Открытие в шесть. Оставлю вам приглашение на входе. Если сможете...»

Саша несется по лестнице.

В кадре «портрет» Леонида Николаевича. Голос очень низкий, солидный.

Леонид Николаевич. ...Постараюсь успеть. Я немного прихрамываю (когда-то в детстве попал под машину), но хожу быстро...

Саша летит по коридору, лавируя среди ребят. Едва успевает обогнуть завуча, ведущую за руку зареванного младшеклассника.

Саша влетает в кабинет истории со звонком. Пожилой учитель руководит ребятами, которые укрепляют на доске карту. Галя, Валя и еще несколько девочек рассматривают глянцевый журнал, кулинарную страницу. Горбунов, закрыв глаза, слушает музыку из наушников. Коля списывает из его тетради домашнее задание. Саша с кем-то здоровается на ходу, пробирается к своему столу. Плюхается на свое место. Лару целует в щеку.

Учитель водит по карте указкой и что-то объясняет.

Лара касается Сашиной руки, привлекает его внимание и указывает на впереди сидящего Митю. Саша видит, что одно ухо у Мити опухло и покраснело.

Лара (шепотом). Отец врезал. Наталья позвонила и нажаловалась. Зараза она все-таки.

Саша (шепотом). Да ладно. Он ее чуть до инфаркта не довел. Ты себя представь на ее месте.

Лара (шепотом). Никогда в жизни не буду на ее месте...

Учитель истории. Прекратите разговоры.

И ребята смолкают.

Саша не столько слушает, сколько смотрит на Наталью Сергеевну. Смотрит пристально, но урока не слышит. Наталья Сергеевна что-то пишет на доске. Роняет мел. Поднимает. Саша рассматривает след мела на ее юбке. Разглядывает туфли со стоптанными набойками на каблуках.

У доски с мучительным выражением лица — Коля. Он что-то лепечет. Наталья Сергеевна отходит к окну. Смотрит на улицу. Саша рассматривает ее маленькое ухо.

Великан Горбунов пробирается с подносом в гомонящей толпе ребят. Поднимает поднос повыше.

Горбунов. Поберегись!

Добирается до двух сдвинутых столиков, за которыми сидят и уже едят Саша, Лара, Коля. Таня устроилась за столиком с Галей и Валей. Галя что-то выговаривает Вале. Таня участливо слушает. Валя грызет ноготь. Галя сердито хлопает ее по руке, и Валя торопливо прячет руку под стол. Горбунов водружает поднос.

Саша. Ого!

На подносе и первое, и второе, и два салата, и несколько кусков хлеба, и пирожное, и два стакана чая.

Горбунов. И все равно не наемся.

Он садится и начинает сосредоточенно есть.

Митя пробирается к их столам с чаем и бутербродом. Смотрит на Лару. Митя. Можно?

Лара вопросительно смотрит на Сашу. Саша передвигает свой стул ближе к Ларе. Митя берет стул и садится в освободившееся пространство. Горбунов принимается за пирожное.

Горбунов. Разве это берлинское пирожное? Это пародия какая-то, а не пирожное.

Лара. В «Летучем Голландце» вкусные пирожные.

Горбунов. Да? Надо попробовать. Пошли? Часиков в семь нормально?

Коля. Там дорого.

Горбунов (оглядывая ребят). Я угощаю.

Лара вопросительно смотрит на Сашу.

Саша. Я не могу.

Лара. Да брось, пойдем.

Саша. Не могу.

Лара. Опять английский?

Саша. Да.

Лара. Ну, пропусти еще разок.

Саша. Нет.

Лара. Да ты и так прекрасно английский знаешь.

Саша. Не могу.

Лара отворачивается от Саши и обращается к Мите.

Лара. Мить, а ты пойдешь?

Митя. Я? С тобой? Куда угодно.

Звенит звонок.

В опустевшей столовой две тетки собирают посуду, протирают столики.

Первая тетка. Он говорит, ты меня прости. А я говорю, Бог простит.

Вторая тетка. Все равно ведь не сможешь без него.

Вторая тетка увозит тележку с грязной посудой. Первая бросает тряпку и смотрит в окно.

Празднично одетые люди идут к картинной галерее. Пожилая пара останавливается у дверей. Мужчина копается в карманах. Женщина смотрит на него с нарастающим недовольством. Мужчина теряется под ее взглядом. Расстегивает плащ, проверяет карманы пиджака. Смотрит торжествующе и вынимает пригласительный. С этой яркой картонкой они и проходят в двери. Саша идет прямо за ними. Предъявив охраннику пригласительный, пожилая пара благополучно проходит.

Саша (охраннику). Мне должны были оставить пригласительный.

Охранник. На чье имя?

Саша. Леонид Николаевич.

Охранник вынимает из стопки пригласительных один, на котором написано: «Леонид Николаевич», но на Сашу смотрит подозрительно.

Охранник. Документы есть при себе?

Саша. Нет.

Очень яркая светская дама лет пятидесяти томится за Сашиной спиной. Она протягивает охраннику свой пригласительный и берет Сашу под руку.

Дама. Молодой человек со мной.

Дама ведет Сашу по фойе, приглядывается к гостям, расцеловывается с высоченной эффектной девушкой. Сашу не выпускает. Девушке приходится склониться к ее лицу.

Дама (шепчет Саше на ухо, провожая взглядом девушку). Это Оля Васильева, модель, страшна, как черт, на мой старорежимный вкус.

Мимо проходит официант с подносом: рюмки красного, белого, коньяк, водка.

Дама (официанту). Секунду, молодой человек. (Саша беспокойно оглядывает толпу. Дама его отвлекает.) Что вы пьете, Леонид Николаевич?

Саша. Я?

Дама. Держи белое. (Дама протягивает ему бокал. Сама она взяла красное.) Посмотри направо. У окна. (У окна стоит пожилой солидный мужчина под руку с юной особой.) Не узнаешь? Известный артист когда-то. Мне так — очень известный. Что за блядь с ним — понятия не имею... Миша! (Останавливает средних лет крепыша; он к ней подходит и целует в щеку.) Кто это Егорова подцепил?

Миша (оглядываясь на актера с девушкой) Это?.. (Видимо, узнает девушку.) О, черт!

Бросает даму с Сашей и направляется прямо к окну.

Дама. Это интереснее, чем я ожидала.

Саша (с бокалом в свободной руке). Извините, мне пора.

Дама (еще крепче подхватывая его). Что значит «пора»? Скажи сначала, кто ты, зачем здесь, кого ждешь?

Саша. Я? Учусь.

Дама. Где? В Строгановке?

Саша. Нет-нет, я — журналист. Будущий.

Дама. Кажется, я поняла. Тебе надо написать рецензию.

Саша. Именно.

Дама. Положительную или отрицательную?

Саша не отвечает. Он заметил Наталью Сергеевну.

Дама (проследив за его взглядом). Ага, Леонид Николаевич, вот кого ты поджидал. Старовата для тебя, конечно, но в общем и целом — ничего. Ей стричься надо покороче. И надевать что-то другое. Брючки узкие ей бы пошли, ноги у нее хорошие.

Наталья Сергеевна направляется из фойе в зал галереи. Дама смотрит на Сашу. Отпускает его.

Дама. Иди. (Подталкивает Сашу.) Давай, Леонид Николаевич, смелее.

Саша сует ей свой бокал и устремляется к залу. Дама допивает его вино.

Плоскость холста пересечена косой линией. В верхней половине изображен дом со светящимся окошком, месяц в небе, буква «А»; в нижней части рисунка — могильный крест.

Наталья Сергеевна рассматривает картину. И отходит к следующей.

Саша осторожно следует за ней, но держится в отдалении, близко не подходит. Наталья Сергеевна иногда оглядывается. Народу много. Фотографы снимают картины и посетителей. Двое немолодых мужчин приближаются к картине, которую только что рассматривала учительница.

Немолодой мужчина. Этот крест внизу, как камертон. Перекликается с крестом оконной рамы.

Учительница, рассмотрев следующую картину, отступает от нее, оборачивается и — видит Сашу. Он отводит глаза, делает вид, что не заметил ее. Подходит к небольшой скульптуре (что-то вроде вскрытой консервной банки). Склоняется, рассматривает.

Наталья Сергеевна (за кадром). Саша?

Саша подскакивает, делает вид, что она застала его врасплох, что он очень смущен.

Наталья Сергеевна. Здравствуй, Саша.

Саша. Здравствуйте, Наталья Сергеевна.

Наталья Сергеевна. Что ты тут делаешь?

Саша. Я? Смотрю.

Наталья Сергеевна. Да, конечно, дурацкий вопрос. Извини. Я просто не ожидала, не думала, что тебя интересуют такие вещи.

Саша. Я тоже не ожидал вас здесь встретить.

Оба смолкают в некотором смущении. Вдруг Наталья Сергеевна настораживается, смотрит в сторону. Саша глядит туда же.

Идет прихрамывающий мужчина (средних лет, средней внешности). Наталья Сергеевна напрягается — мужчина идет прямо на нее. Но он проходит мимо. К пожилой женщине. Целуется с ней.

Наталья Сергеевна (оборачиваясь к Саше). Ты давно здесь?

Саша. Да. Уже все посмотрел.

Наталья Сергеевна. Понравилось?

Саша. Да. В общем.

Наталья Сергеевна. А особенно что-нибудь понравилось?

Саша подводит ее к картине с домом и крестом. Она удивлена.

Наталья Сергеевна. Что тебя в ней привлекло?

Саша растерянно молчит, и она сама вдруг смущается.

Наталья Сергеевна. Извини, я и здесь веду себя как учительница.

Саша. Все нормально, Наталья Сергеевна. Я просто не знаю, как сказать. Вот крест — он перекликается с крестом оконной рамы.

Наталья Сергеевна. В самом деле — перекликается. (Вдруг улыбается скованному ее вопросом мальчику.) Не буду больше тебя смущать. Пойду потихоньку.

Саша. Домой? Можно, я вас провожу? Я ведь тоже все посмотрел.

Дама идет прямо на них под руку с молодым красавцем. Проходя, подмигивает Саше.


Лара, Митя, Горбунов, Коля, смешливая девица, липнущая к Горбунову, выходят из кафе. Митя протягивает Горбунову руку.

Митя. Спасибо, Илья, хорошо посидели.

Горбунов шлепает его по раскрытой ладони, подхватывает девицу. Лара отходит в сторону от веселой компании. Вынимает мобильный, вызывает Сашу. «Телефон отключен», — сообщает голос. Подходит Митя.

Митя. Все нормально?

Лара. Все отлично.

Из автобуса спрыгивает Саша и подает руку Наталье Сергеевне. Они не спеша идут по улице.

Саша. Мне показалось, вы ждали кого-то?

Наталья Сергеевна (быстро взглянув на него). Нет, я никого не ждала. (Идет молча, глядя под ноги. Вновь переводит взгляд на Сашу.) На самом деле ты прав, ждала. Не то чтобы сильно ждала, но... Было немного. Немного ожидания в художественной галерее. (Усмехается.) Ты наблюдательный. (Спотыкается на неровности тротуара, и он поддерживает ее под локоть. Убирает руку.) Ты знаешь, Саша, эта картина — моя любимая. Я не очень могу объяснить, почему. Крест перекликается с крестом оконной рамы? Ну и что? Не в этом же дело. Или в этом... Не знаю. Рисунок наивный: ночь, свет в окошке, тишина... Детство вспоминается. Мы в маленьком городке жили, на окраине, отец работал на заводе... Ладно, заговорила я тебя, вот мой дом.

Они останавливаются перед огромной многоэтажкой.

Саша. А где вы живете?

Наталья Сергеевна. Второй подъезд, третий этаж. Справа окошко.

Саша. Там свет горит.

Наталья Сергеевна. Таня дома.

Саша. Понятно.

Наталья Сергеевна. Может, зайдешь, чаю выпьешь?

Саша. Нет-нет, мне пора, поздно уже.

Он отбегает на несколько шагов, оборачивается и бежит дальше. Наталья Сергеевна задумчиво направляется к подъезду.


Митя и Лара идут по улице.

Митя. Мать хочет, чтобы я был адвокатом, отец — чтобы в туристический бизнес пошел, бабка хочет, чтобы я доктором стал и ее от всех болезней вылечил, а я ничего особо не хочу. В детстве я клоуном стать мечтал. Может, правда, в цирковое училище податься?

Лара. Да, клоун из тебя что надо.

Митя. Я серьезно.

Лара на ходу вынимает мобильный, вызывает Сашу. «Абонент недоступен». Она прячет телефон. Идут молча. Митя осторожно берет ее за руку. Она как будто этого не замечает. Митя вдруг наклоняется и тыкается губами ей в щеку. Она резко останавливается, вырывает руку.

Лара. Знаешь, клоун, иди-ка ты... к своей бабушке.

Митя. Ты чего?

Лара. Достал.

Она быстро, решительно идет от него. Пускается бегом. Плачет на ходу. Митя стоит в растерянности. Со злостью пинает камешек.

Тикают часы. Наталья Сергеевна сидит за столом на кухне и проверяет тетради. На тумбочке между столом и окном стоит старый компьютер. Он выключен. Монитор накрыт вышитой салфеткой. Вообще, кухня небольшая, небогатая, но чистая, уютная. На подоконнике цветут фиалки.

Наталья Сергеевна берет тетрадь Саши Литовченко. Проверяет домашнее задание. Исправляет ошибку. Ставит четверку. Зачем-то перелистывает тетрадь от начала. Почерк у Саши аккуратный, ровный, уверенный. Оценки — четверки и пятерки. Наталья Сергеевна откладывает его тетрадь. Берет следующую. Из комнаты в кухню доносятся громкие голоса, пальба, однообразная, какая-то выматывающая мелодия.

Наталья Сергеевна. Таня!

Никто не откликается, и Наталья Сергеевна, с досадой отложив ручку, поднимается из-за стола.

Она входит в комнату и видит, что Таня, с ногами забравшись на диван, поглощена происходящим на телеэкране. Сцена любовная — два обнаженных тела на полу в неверном, из камина, свете огня. Таня смотрит завороженно, сомнамбулически.

Наталья Сергеевна. Таня!

Таня вздрагивает, видит мать, вспыхивает, хватает пульт, нажимает кнопку. Экран гаснет.

Наталья Сергеевна (в наступившей тишине). Я только хотела, чтобы ты тише сделала.

Таня. Я сделала. Тише некуда.

Наталья Сергеевна (после молчания; часы тикают). Я тебе тройку за домашнюю работу поставила. Даже не ожидала, что ты такую грубую ошибку сделаешь. (Таня молчит, смотрит в темный экран.) Ты уроки приготовила?

Таня. И поужинала, и посуду помыла, и уроки сделала, щас зубы почищу и спать. И завтра, и послезавтра. Я, наверное, только затем и родилась, чтобы поесть, посуду помыть, уроки сделать и спать лечь. Всё.

Наталья Сергеевна садится на дуван рядом с дочерью.

Наталья Сергеевна. Тань, ты чего несешь, а? (Обнимает ее.) В жизни ведь много чего, кроме чистки зубов.

Таня (почти со слезами). Например?

Наталья Сергеевна (гладя ее по голове). Музыка, живопись, люди... Между прочим, я сегодня на вернисаже Сашу Литовченко встретила.

Таня (отстранившись от матери и глядя на нее пристально). Вот уж не думала, что он живописью интересуется.

Наталья Сергеевна. Выяснилось, что у нас совпадают вкусы.

Таня. Да?

Наталья Сергеевна встает с дивана и подходит к стеллажам с книгами. У них довольно приличная библиотека. Наталья Сергеевна вынимает альбом по живописи. Открывает, листает. Подходит к дочери... Наталья Сергеевна снимает салфетку с монитора. Садится за компьютер. Включает. Открывает свой почтовый ящик. Пришло письмо от ego. У письма есть приложение. Наталья Сергеевна открывает письмо. Читает текст: «Дорогая Наталья Сергеевна! Я не смог быть на вернисаже, простите ради бога. Я сейчас далеко от Москвы. Срочная командировка. Боюсь, что недели на три. Как вам понравилась выставка? Я часто рассматриваю ваше лицо на фото, и мне кажется, что мы знакомы очень давно. Может быть, в другой жизни? Только в той другой жизни у вас была короткая стрижка. Она вам очень шла. Наверное, я пишу глупости? — Наталья Сергеевна смущается, читая эти строки. Улыбается. Затем хмурится. — Жена ушла от меня, когда я заболел... — У Натальи Сергеевны взволнованное лицо. — Между прочим, мы можем с вами не просто переписываться, а практически вести диалог с помощью «аськи». Я научу, как. Назначим время связи, скажем, с 23.00...»

Наталья Сергеевна открывает приложение. Это фрагмент картины с вернисажа. С домиком, в котором светится окошко. Наталья Сергеевна глядит на картинку блестящими глазами. Домик, в котором светится окошко... Таня сидит в комнате на диване с открытым альбомом на коленях и взволнованно смотрит на репродукцию.


Спит в своей постели Таня.

Спит Саша.

Спит Митя.

Спит, обняв плюшевого медведя, Лара.

Спит и похрапывает во сне Горбунов, в его ногах устроился пес, он тоже похрапывает...

Шумит ветер в ветвях деревьев. Звезды горят над Землей, планеты.

Наталья Сергеевна сидит за экраном старого компьютера. Стучат клавиши. «...Он был алкоголик. Из-за ребенка я и нашла в себе силы — уйти. Моя девочка до сих пор боится громких голосов, криков, боится от меня отойти...»


Саша переворачивается во сне. Мерцает экран его компьютера — мужчина улыбается со зловещим добродушием, чернеет круглое дуло его пистолета.


В классе шум, грохот, визг. Саша не обращает внимания на шум. Заткнув уши, он читает учебник по математике. Лара подходит, садится рядом с ним, бросает сумку на стол и внезапно щелкает Сашу по лбу. Он мгновенно щелкает по лбу ее. Она вырывает у него учебник и колотит им по его голове. Он хватает ее за волосы.

Коля. Внимание! Поединок в среднем весе!

Многие оборачиваются, смеются. Лара и Саша бешено смотрят друг другу в глаза. И вдруг Саша отпускает Ларины волосы и начинает смеяться. Она тоже решается улыбнуться. Он мягко тыкается лбом в ее лоб.

Коля. Боевая ничья!

Лара. Дурак ты, Сашка!

Саша. Не то слово!

Она отдает ему учебник. Смотрит ревниво.

Лара. Ну, как твои дела вчерашние?

Саша. Нормально.

Лара. Я звонила пару раз.

Саша. Я телефон отключил, а потом забыл включить.

Звенит звонок. В классе настает невообразимая тишина, и все поднимают головы. В класс вошла Наталья Сергеевна. Она идет к своему столу под изумленными взглядами. Кто-то даже охает. Она подстриглась. И стрижка ей к лицу, она молодит ее, очень молодит.

Валя. Какая вы красивая!

Наталья Сергеевна (улыбаясь). Спасибо.

Лара (Саше, на ухо). Она нашла себе мужика!

Саша. Наверно.

Лара. Я тебе говорю!

Учительница кладет на свой стол сумку, вынимает из нее журнал, тетради. Тень улыбки не сходит с ее лица. Она оглядывает класс.

Наталья Сергеевна. Вчера у нас была трудная тема. Вы всё поняли?

Класс молчит. Саша смотрит на учительницу. Он любуется ею, как своим творением.

Наталья Сергеевна. Может быть, есть вопросы? (Класс молчит.) Думайте. Завтра у нас контрольная.

Митя. О-оо!

Наталья Сергеевна (Мите). Вы что-то хотите спросить?

Она вдруг встречается взглядом с Сашей, с его любующимся взглядом. И растерянно отводит глаза.


Саша входит в кухню. Отец сидит за чисто убранным столом, работает на ноутбуке. Лицо его сосредоточенно. Мобильный лежит на столе. Мягко стучат клавиши. Из комнаты доносятся телевизионные разговоры, сумбурные, нервные, перебивающие друг друга (ток-шоу). Отец так занят, что, кажется, не замечает Сашу. Саша наливает воды из чайника и садится со стаканом с другого края стола. Отпивает воду и сидит, посматривает на отца. Лицо отца обращено к экрану, сосредоточенно. Время на кухонных часах — без четверти одиннадцать. Отец хмурится, задумывается, пальцы его замирают, клавиши смолкают. Приглушенно гудит телевизор. Саша ставит стакан на стол.

Саша. Пап. (Отец не слышит. Смотрит в экран, приподняв брови.) Папа!

Отец выходит из задумчивости и видит сына. Смотрит вопросительно. Саша спрашивает.

Саша. Ты очень занят?

Отец. Да.

Сообразив, видимо, что нужно делать, быстро что-то набирает. Саша с досадой вертит стакан. Время уже без десяти. Саша поднимается. Ополаскивает стакан. Идет к выходу.

Отец (за кадром). Что ты хотел спросить?

Саша (оборачиваясь). Ничего.

Отец. Погоди, погоди.

Саша. Правда, ничего. Работай.

Отец (закрывая ноутбук, властно). Сядь.

Поколебавшись, Саша садится. Садится и молчит. Отец ждет, а сын молчит, смотрит на часы.

Отец. У тебя все нормально?

Саша. Ага. (Смотрит на часы.) Я пойду, пап.

Отец. Как знаешь.

Смотрит встревоженно на сына. Но Саша не встает. Вдруг спрашивает, не глядя на отца.

Саша. Если бы ты хотел заинтересовать женщину, о чем бы с ней говорил?

Отец (с живым интересом в глазах). Какую женщину?

Саша. Ну, не знаю. Любую.

Отец молчит. Саша смотрит на него исподлобья. Отец улыбается.

Отец (посмеиваясь). Женщины тоже люди.

Саша. Я догадываюсь.

Отец. И у разных женщин — разные интересы. С некоторыми можно даже о футболе поговорить.

Саша. А общие рекомендации имеются?

Отец отодвигает ноутбук, облокачивается о стол. И Саша облокачивается. Так что они сидят уже лицом друг к другу, действительно разговаривая, беседуя.

Отец. Из моего жизненного опыта... В этом деле успех возможен только в одном случае. Если женщине будешь интересен ты. То есть собой ты ее должен заинтересовать. Тут разговоры о футболе или о помидорах — только повод. Главный ее интерес должен быть сосредоточен на тебе. Если в тебе есть что-то (щелкает пальцами) этакое, все будет тип-топ. Это как дар божий. Или уж я не знаю чей.

В кухню заходит мать.

Отец. И еще. Твой интерес. Очень важно, чтобы она чувствовала твой интерес к себе. С этого, собственно, все и начинается.

Мать (с любопытством глядя на них). Не помешала?

Саша (смутившись). Нет.

Мать берет из вазочки на разделочном столе конфету. Разворачивает.

Отец. Реклама?

Мать. Как ты догадался? {Кладет конфету в рот.) Ты уроки сделал?

Саша смотрит на часы. Уже начало двенадцатого.

Саша (быстро поднимаясь). Пойду делать. А то контрольная завтра по алгебре.

И, взглянув на отца, уходит.

Мать жует конфету, смотрит на отца. Он поднимает крышку ноутбука. Работает (или делает вид). Она смотрит на него.

Мать. О чем говорили?

Отец. О женщинах.

Мать. Черт возьми, наш сын — совсем взрослый.

Отец останавливает бег пальцев по клавиатуре. Смотрит на жену.

Отец. Нет еще. Но стремительно к этому приближается.

Она подходит к нему. Ерошит волосы.

Мать. У тебя волосы седеть начали.

Отец (обеспокоенно). Где?

На экране компьютера возникают слова: «Добрый вечер, Наталья Сергеевна. Как договаривались, выхожу на связь. Чем были заняты сегодня?»

Саша за компьютером. Пишет в «аське» Наталье Сергеевне. Ждет ответ. На экране появляются слова: «Работа. Домашние хлопоты. Обычный день». «Устали?» — «Есть немного. И голова что-то болит. А как вы?» — «Пытаюсь представить, как вы живете». — «Честно сказать, не особенно интересно». — «А мне интересно. Я бы сейчас с удовольствием у вас в гостях посидел. Вы где сейчас? В комнате?» — «В кухне. У нас одна комната. Таня сейчас в ней». — «Что делает?» — «Смотрит телевизор. Я беспокоюсь за нее». «Почему?» — «Она очень стеснительная. И симпатичная, и умница, но — боится, когда на нее обращают внимание. Это с детства, психологическая травма. В школе ни с кем не дружит». — «Может быть, ей не интересны одноклассники?» — «Насколько я знаю, один очень даже интересен. Только она страх как боится это показать. Но я-то давно заметила. Правду сказать, он и меня заинтересовал. Я его встретила на той выставке в «Улье». Оказалось, у нас совпадают вкусы...»

Саша читает реплику Натальи Сергеевны, и скулы его розовеют.


Кто-то списывает из учебника формулы прямо на столешницу. А кто-то — на ладошку. Кто-то болтает с приятелем. Кто-то — по телефону. Таня читает книгу, обернутую в бумагу, явно не учебник. На парте Лары и Саши — ворох бумажек (разорванный на полоски тетрадный лист). Лара пишет на одной из полосок: «МГУ». Митя сидит, развернувшись к их парте и с азартом следит за происходящим.

Митя. Ты факультет пиши.

Лара. Только на МГУ десять бумажек уйдет.

Лара смотрит на Сашу, он усмехается. Лара дописывает к «МГУ» «Мехмат». Бумажку скатывает и бросает в свою сумку (сумка, очевидно, пуста; вещи сложены на столе, поверх книг и тетрадей — косметичка, ярко-розовый мобильный). Лара заполняет очередную бумажку, а Саша переводит взгляд на Таню. Таня перелистывает страницу. Отводит челку ото лба, ее волосы золотятся в свете, падающем из окна. Вдруг Таня поднимает лицо от книги. Ее взгляд сталкивается со взглядом Саши. Саша мгновенно отводит глаза и встречается с настороженным взглядом Лары.

Саша. Что?

Лара молча придвигает к нему сумку. Митя смотрит с любопытством. Саша запускает руку в сумку. Копается. Митя и Лара ждут.

Митя. Давай уже.

Лара. Не гони. У человека судьба решается.

Саша выуживает бумажку. Медленно разворачивает. Митя и Лара склоняются посмотреть, что там написано, ударяются головами, и Лара отталкивает засмеявшегося Митю. На бумажке написано: «Театральный». Митя хохочет.

Саша. Этого мне еще не хватало. (Ларе.) Театральный-то зачем писала?

Лара. А что, актерских способностей у тебя нет разве?

Саша рвет бумажку. Звенит звонок.

Митя. А ты на критику иди.

В кабинет входит учительница биологии Маргарита Степановна. Класс гудит, встает вразнобой.

Голос за кадром. А что, математики не будет?

Маргарита Степановна. Здравствуйте... Садитесь... Наталья Сергеевна заболела.

Митя. Ура! Контрольная отменяется!

Лара (Тане, зло). Сказать не могла?

Саша тоже смотрит на Таню. Таня смущается и отворачивается к окну.

Маргарита Степановна (Ларе). Ты Таню не ешь глазами, Лариса. А ты, Дмитрий, сдержи радость до более подходящего случая. Контрольная будет.

Они сидят и сосредоточенно (или рассеянно, кто как) пишут. Горбунов, Коля, Таня, подружки Валя и Галя впереди нее... Варианты контрольной уже написаны на доске. Маргарита Степановна прохаживается между рядами. Митя оборачивается, чтобы заглянуть в листок Саши и получает от Маргариты Степановны легкий подзатыльник. Маргарита Степановна плавно разворачивается и становится над Митей, так что списать ему нет никакой возможности. Саша смотрит в листок Лары, в ее решение. Лара смотрит на него вопросительно. Саша качает головой, берет чистый листок и решает Ларе задачу. Лара, закусив от волнения губу, торопливо списывает.

Маргарита Степановна собирает листочки с контрольной. Стоит над Митей и ждет, когда он допишет. Не дождавшись, выхватывает листок. Митя возмущенно гудит. Маргарита Степановна не обращает на него внимания. Идет с пачкой собранных листочков к Татьяне и передает их ей.

Маргарита Степановна (Тане). Маме привет.

Звенит звонок. Таня прячет листки с контрольной в сумку.

Таня сидит в компании Гали и Вали. Саша — в обычной компании: Лара, Горбунов, Коля, Митя. Таня с Галей и Валей сидят за его спиной, и он прислушивается к разговору за их столиком.

Валя (за кадром). А что с Натальей Сергеевной?

Таня (за кадром). Давление. У нее бывает иногда.

Горбунов вытирает тарелку корочкой хлеба и отправляет корочку в рот.

Лара. Илья, тебя дома, что ли, не кормят?

Горбунов. В общем, да. Мать нас с отцом на диете держит, даже хлеб домой не покупает.

Ребята смеются. Саша протягивает Горбунову свой хлеб. Горбунов берет его, солит и ест. Митя сидит хмурый, расстроенный.

Лара (Мите). Чего такой унылый?

Митя. Ничего.

Горбунов. Он контрольную не написал.

Митя. Я написал, но на двойку.

Лара. Двойкой больше, двойкой меньше...

Митя (тоскливо, раскрашивая свой хлеб). Отец меня убьет...

Горбунов. Ты чего хлеб переводишь?

Митя отодвигает тарелку с раскрошенным хлебом. Лара под столом прижимает свое колено к колену Саши.

Саша (Мите). А спорим, тебе пятерку поставят?

Митя. Иди ты...

Саша. Я серьезно.

Горбунов. Нереально.

Саша. Спорим.

Горбунов. На что?

Митька смотрит на них с некоторым оживлением в глазах.

Лара. У меня тушь заканчивается.

Саша. Давай, на тушь.

Лара. Я черной пользуюсь, «Шанель».

Горбунов. Губа не дура.

Саша протягивает Горбунову ладонь. Горбунов берет Сашину ладонь в свою. Лара их разбивает. Звенит звонок. Ребята поднимаются из-за стола. Саша остается на месте. Митя встает, но смотрит на Сашу.

Саша (Мите). Погоди.

Митя садится. Лара не уходит, ждет их.

Саша. Ты иди. Мы сейчас.

Лара, поколебавшись, уходит.

Саша (Мите). Садись. (Митя садится, растерянно-настороженно глядя на Сашу.) Бери чистый листок. (Митя, поколебавшись, достает из сумки тетрадь, выдирает листок.) Ручку бери. (Митя берет и ручку.) Пиши. «Контрольная работа. Первый вариант...»

Митя (ручка его останавливается). Зачем это?

Саша. Не твое дело. Пиши.

Митя пишет.


Митя входит в кабинет физики. Учитель (он стирал с доски) поворачивается к нему.

Митя. Извините.

Физик. Извиняю.

Митя идет к своему месту, Лара смотрит на него.

Митя (усаживаясь, Ларе). Сашка домой пошел. Голова разболелась.


На экране компьютера появляются слова: «...Еще вы мне приснились. Странно, мы ни разу не виделись, а вы мне снитесь. Как будто вы мне что-то говорите, а я не слышу что. И мне так вас жалко. Я проснулся и подумал, что вы, Наталья Сергеевна, заболели...»

Саша сидит в Интернет-кафе и набирает письмо Наталье Сергеевне. Слышны пиликающие, булькающие звуки игры.


Физик показывает простой опыт: шарик скатывается по наклонному желобу, катится по желобу горизонтальному, останавливается.

Физик. Итак, почему остановился шарик? (Оглядывает класс.) В чем дело? Я думал, лес рук поднимется. Это же материал восьмого класса. Почему невозможен вечный двигатель? Почему все, что имеет начало, имеет и конец? (Смотрит на свободное место возле Лары.) Где Литовченко? Кажется, я его сегодня видел.

Лара. Он отпросился. У него голова разболелась.

Физик. У кого же он отпросился? У вас?

Лара. У него, правда, голова разболелась.

Физик. На воздухе надо больше бывать.

Коля. Вот он и пошел — на воздух.

Класс смеется.


Дети расходятся из школы. Кто-то бежит бегом. Кто-то идет не спеша и беседует с приятелем. Кого-то мама ведет за ручку.

Лара выходит на крыльцо, оглядывается. Вызывает по мобильному Сашу. «Абонент недоступен». Лара сходит с крыльца, идет по дорожке. Ее нагоняет Митя. Пристраивается рядом.


Таня выходит из магазина со школьной сумкой на плече и с пакетом в руках. В пакете угадываются свертки. Она идет по улице, не обращая внимания на прохожих, о чем-то задумавшись. Вдруг ее нагоняет Саша. Он идет рядом с ней незамеченный, настолько она погружена в себя. Внезапно Саша перехватывает у нее пакет с продуктами. Таня вскрикивает от неожиданности и пытается пакет удержать. Узнает Сашу.

Саша. Привет. Иду, а ты меня не видишь. О чем задумалась?

Таня (смущенная, растерянная, готовая бежать от Саши без оглядки). Так.

Саша. Ты домой? Можно тебя проводить?

Они идут по улице и молчат. Таня решается взглянуть на Сашу. И встречается с ним взглядом.

Таня (набравшись храбрости). Как твоя голова?

Саша (не сразу сообразив, о чем она). Нормально.

Еще некоторое время идут в молчании. Проходят мимо кафе, и Саша предлагает.

Саша. Зайдем?

Таня. Прямо сейчас?

Саша. Посидим немного. Поболтаем.

Таня. Мама ждет...

Саша. Мы недолго.

Таня смотрит на часы.


Саша наблюдает затем, как Таня отделяет вилкой кусок пирожного, как ест. Саша. Ну как?

Таня. Вкусно.

Саша. Можно попробовать? Давай, ты от моего, а я от твоего.

Он отделяет от своего пирожного половину и кладет на тарелку Тане. Таня отделяет половину своего пирожного и кладет на тарелку Саше. При этом смущается. Опускает глаза. Саша рассматривает ее длинные ресницы, нежный овал щеки.

Саша. Почему ты не красишься?

Таня. Я красилась. Один раз. Мне не понравилось. (Решается взглянуть на него.) Сама себя не узнала. Как клоун.

Саша. Ну это ты, наверное, сильно накрасилась.

Таня. Наверное.

Смотрят друг на друга. Улыбаются одновременно. Таня отводит глаза, берется за кофе.

Саша. Митьку жалко.

Таня смотрит на него удивленно.

Саша. Опять контрольную на два написал. Отец его пришибет.

Таня ставит свою чашку на стол.

Таня. Он, правда, его бьет?

Саша. Правда. (Смотрит на Таню. У нее растерянный взгляд.) Давай, спасем его на этот раз?

Таня. Как?

Саша вынимает из своей сумки листок. Таня берет листок, читает: «Контрольная работа. Первый вариант...» Это под диктовку Саши переписанная Митей контрольная. Таня откладывает листок. Смотрит на Сашу внимательно. Вынимает из своей сумки пачку контрольных. Находит Митину. Читает. Рвет. И вкладывает на ее место написанный под диктовку вариант.

Саша провожает Таню, несет ее сумку. Идут они очень медленно, нога в ногу.

Саша. А что за книжку ты читаешь?

Таня. Угадай.

Саша. Детектив какой-нибудь.

Таня (засмеявшись). Нет, я не люблю детективы. Я сразу понимаю, кто убил. Неинтересно.

Саша (искренне). Потрясающе!

Таня. Правда.

Саша. Я в том смысле, что я тоже не читаю детективы. Тоже сразу знаю, кто убил. И ты. Здорово.

Он смотрит на нее с настоящим интересом.

Они входят в арку ее дома.

Саша (тихо). Таня.

Таня поворачивается к нему. Он остановился. Она тоже останавливается.

Саша. Спасибо тебе.

Таня. За что?

Саша. За Митьку.

Таня. Ну... Ты меня разжалобил просто.

Саша (вплотную приближаясь к Тане). Не знал, что тебя так легко можно разжалобить.

Таня. Я тоже не знала, что ты Митьку можешь пожалеть.

Он смотрит ей прямо в глаза, очень близко. Вдруг касается губами ее губ, но Таня мгновенно отстраняется.

Таня. Вот этого от тебя не ожидала.

Саша (изумленно). Чего? Почему?

Таня. Ты же с Ларой дружишь.

Саша. Да, дружу. Но это все ненастоящее.

Таня. Я бы не смогла дружить с человеком, если «это все ненастоящее».

Саша. Я только сейчас это понял.

Таня растеряна. Она не знает, как ей реагировать на его слова, что делать. Да и сам он растерян.

Таня (тихо, но с неожиданной уверенностью в себе). Иди домой, Саша. Как любит говорить моя мама, утро вечера мудренее.

Она забирает у него свою сумку. Саша покорно ее отдает.

Саша. До завтра.

Таня. До завтра.


Кадры английского фильма «Частная жизнь Генриха VIII», сцена игры в карты. Педагог по английскому, невысокая, сухопарая Генриетта Николаевна ставит на паузу DVD-плейер. Смотрит на сидящих в небольшой комнате учеников (их человек пять), среди которых — Саша.

Генриетта Николаевна (Саше, по-английски). Как думаете, кто выиграет?

Саша (по-английски). Она, конечно.

Генриетта Николаевна (по-английски). Почему? (Саша молчит.) Давайте досмотрим до конца и обсудим природу коварства мужчин и женщин.

Ребята одобрительно гудят. Генриетта Николаевна включает плейер.

Саша входит в свою комнату. В темноте подходит к столу и включает компьютер. Он в «аське». Читает послание от Натальи Сергеевны: «Здравствуйте, Леонид Николаевич! Я ведь действительно неважно себя чувствовала, так что сон ваш в руку». Отвечает: «Как вы сейчас?» «В порядке. Когда заканчивается ваша командировка?» — «Не скоро, к сожалению».

Саша лежит на диване. В поле его зрения — экран компьютера. Мужчина целится из пистолета.


Саша сидит за своим столом. Он смотрит, как в кабинет входят ребята, здороваются, болтают, рассаживаются. Лара сидит возле него и смотрит в зеркальце. Подкрашивает ресницы. Входит Таня. Саша следит за ней. Таня направляется к своему столу. И оглядывается на Сашу. Их взгляды встречаются. Саша улыбается. Таня улыбается, кивает и отворачивается. Лара с любопытством смотрит на их переглядки, но ничего не говорит. Кидает зеркальце в сумку.

Входит Наталья Сергеевна, и все стихают. Звенит с ее приходом звонок, и все рассаживаются по местам. В тишине Наталья Сергеевна проходит к своему столу. Митя напряженно следит за ней.

Лара (шепчет в ухо Саше). Болела-болела, а выглядит неплохо... Точно, мужика нашла.

Саша молчит. Он смотрит, как Наталья Сергеевна вынимает из сумки журнал, учебник, тетрадь с планами, листки вчерашней контрольной. Она берет стопку листков и оглядывает класс. Все напряженно ждут. Валя грызет ногти. Галя неслышно шлепает ее по руке, и Валя кладет руки на стол. Митя сидит, окаменев от напряжения.

Наталья Сергеевна. В общем, я довольна. Написали вы неплохо.

Все облегченно вздыхают. Галя ободряюще смотрит на Валю.

Наталья Сергеевна. Есть, правда, одна двойка.

Горбунов. Кто этот несчастный?

Наталья Сергеевна. Пусть он немного помучается ожиданием. (Начинает перебирать листки, зачитывать оценки и тут же раздавать листки ребятам.) Николаев. Четыре. Ошибка досадная, я думаю, по невнимательности.

Николаев берет листок равнодушно, смотрит в него лениво.

Наталья Сергеевна. Антонов. Тройка. Молодец, Миша, работа была трудная, но ты справился.

Антонов радостно улыбается, листок принимает обеими руками; сосед по столу одобрительно хлопает его по спине.

Наталья Сергеевна. Валя Сергиенко.

Валя вытягивает шею и жалобно смотрит на учительницу, Наталья Сергеевна качает головой, передавая ей листок.

Наталья Сергеевна. Я поставила тебе тройку. (Валя счастливо вздыхает.) Но твоя тройка не чета тройке Миши Антонова, для Миши тройка — это победа, а для тебя самое настоящее поражение.

Наталья Сергеевна берет следующий листок и идет к столу Саши и Лары.

Наталья Сергеевна. Литовченко Александр. Пятерка.

Передает Саше листок. Улыбается ему. И Саша ей улыбается.

Наталья Сергеевна. Лариса.

Лара смотрит выжидающе.

Наталья Сергеевна. Четыре.

Лара (забирая листок). Это приятно.

Наталья Сергеевна. Митя. (Смотрит на него и держит на весу листок; Митя приподнимается.) Ты меня удивил. Приятно удивил. Я знаю, что списать ты не мог... Пятерка!

Митя хватает свой листок, смотрит. Наталья Сергеевна продолжает раздавать работы. Митя поворачивается к Саше.

Митя (с чувством). По гроб жизни!

Саша. Спокойно.

Наталья Сергеевна. Мальчики, потише.

Митя отворачивается. Лара показывает Горбунову пантомиму — словно бы подводит ресницы. Горбунов кивает, прикладывает руку к сердцу. Таня оглядывается и смотрит на Сашу.

Наталья Сергеевна (Коле). Двойка, к сожалению.

Коля. Я все правильно решил!

Наталья Сергеевна (склоняясь к нему с листочком). Давай, посмотрим...

Мальчики один за другим прыгают через горизонтально установленную планку.

Планку устанавливают пониже и через нее прыгают девочки.

Все отрабатывают кувырки через голову.

Кидают с места мяч в кольцо.

Таня долго примеривается, кидает и попадает в кольцо. Саша показывает ей большой палец.

Лара удивленно смотрит на Сашу.

Саша сидит на скамейке в раздевалке, устало вытянув ноги, привалившись спиной к шкафчику. Горбунов сидит рядом на той же скамейке и, пыхтя, зашнуровывает башмаки. Митя выбирается из-за шкафчика и садится на скамейке напротив Саши и Горбунова. Молчит и смотрит на Сашу.

Саша. Что с тобой?

Митя. Как тебе это удалось?

Саша. Секрет фирмы.

Митя. А зачем?

Саша. Не знаю.

Митя. Перед Ларкой покрасоваться? Она и так никого не видит, кроме тебя.

Горбунов. А ты борись.

Митя. Я борюсь.

Горбунов. Ты не из окна прыгай, а учись хорошо, чтоб у тебя перспектива была. Бабы любят, чтобы перспектива, а психов они не очень любят.

Митя. Иди к черту.

Горбунов. Я дело говорю.

Горбунов выпрямляется; он завязал шнурок на одном башмаке и теперь передыхает.

Саша (устало). Какое счастье, что завтра выходной. Свалить бы куда-нибудь из дома, чтоб не видеть никого.

Горбунов. У нас дача на выходные свободна, договорюсь с родителями без проблем.

Митя смотрит грустными глазами. Горбунов ему подмигивает.

Горбунов. Митьку возьмем. Он только с виду страшный.

Кто-то пробирается между скамеек, и ребята отстраняются, давая дорогу. Этот кто-то заговаривает с Митей. Саша наклоняется к Горбунову.

Саша (тихо). Слушай, Илья, а давай, Таню пригласим?

Горбунов (смотрит на него удивленно). Ты серьезно?

Саша. Да.

Горбунов хмыкает и принимается за второй шнурок. Смотрит на Сашу снизу вверх.

Горбунов. А Лару мы будем звать?

Саша (после паузы). Нет.


Лара идет по платформе вдоль электрички. На платформе обычная суета: люди бегут, торопятся, боятся опоздать, заходят в вагоны... Лара входит в вагон. Народу здесь немного, и она сразу видит ребят.

Горбунов сидит у окна, возле него—девушка лет восемнадцати, Надя. Горбунов что-то говорит, а Надя смеется. Саша и Таня сидят напротив них, но ближе к проходу; они говорят о чем-то своем, смотрят друг на друга. Горбунова они не слушают.

Лара идет по проходу, ребята ее не видят.

Лара опускается на сиденье к Горбунову с Надей, так что оказывается напротив Саши с Таней. Все смотрят на нее растерянно.

Лара. Чего уставились, друзья? Не ждали? Митька мне сообщил о вашем мероприятии. Я подумала, может, вы просто забыли мне сказать? Не очень я вам помешала?

Горбунов (смущенно). Не говори глупости, Ларка. Мы так и думали, что тебе Митька скажет. Знакомься! Надя, моя подруга. (Поворачивается к Наде.) А это — Лара.

Надя. Очень приятно.

Надя протягивает Ларе руку, которую та пожимает.

Горбунов. Ну, остальных ты знаешь.

Горбунов обнимает высокую, себе под стать, подружку за плечи.

Лара (смотрит на Сашу). В общем и целом. (Смотрит на Таню.) Как дела, Тань?

Таня. Нормально.

Лара. Мать как?

Таня (удивляется ее вопросу). Хорошо.

Лара. Мужика-то нашла?

Таня смотрит с недоумением.

Саша. Лара, можно тебя на секунду?

Он встает перед Ларой, загораживая от нее Таню. Лара сидит нога на ногу и, покачивая ногой, смотрит снизу вверх на Сашу.

Саша. На секунду. Пожалуйста.

Подумав, Лара встает. Саша берет ее за локоть и ведет в тамбур (не в тот, в который входила Лара, первый по ходу от вокзала, а в противоположный).

В тамбуре они встают у закрытых дверей, чтобы не мешали идущие через вагоны пассажиры.

Лара. Слушаю тебя очень внимательно.

В тамбур входит мужик средних лет, Вася. Закуривает. Смотрит на них. Взгляд у него любопытный и шалый. Саша молчит.

Лара. Так что ты хотел мне сказать?

Саша. Не цепляйся к Тане, пожалуйста.

Лара. Я свободный человек в свободной стране, хочу цепляюсь, хочу — нет. С какой стати ты мне указываешь?

Саша. Я не указываю. Прошу.

Лара (пристально смотрит). Влюбился, что ли?

Саша. Нет.

Вася с насмешливым интересом их слушает. Вскрывает банку с пивом, отхлебывает, курит.

Саша. У нее проблемы с общением.

Лара. Это видно невооруженным глазом.

Саша. Я подумал, что смогу ей помочь.

Лара. Очередной приступ милосердия?

Саша. Скорее любопытства. Что-то вроде эксперимента.

Саша молчит. Лара смотрит на него. Рядом Вася отхлебывает пиво и вдруг подмигивает Саше.

Лара. Она, правда, тебе не нравится?

Саша. Правда.

Лара пытливо смотрит на него.

Саша. Завтра я на нее даже не посмотрю.

Лара (усмехается). Да мне-то что. Посмотришь, не посмотришь... Твои проблемы. Даже не знаю, с чего я так завелась, собственно.

Отстраняет Сашу, чтобы вернуться в вагон.

Саша. Лара.

Лара. Что?

Она задерживается, смотрит на него вопросительно.

Саша. Тебе, правда, все равно?

Лара. Абсолютно.

Саша. Тогда — не цепляйся к ней. Ладно?

Лара. Плевать я хотела на нее. Да и на тебя заодно.

Она идет в вагон. Вася смотрит на Сашу насмешливо.

Саша (отвечая на взгляд, как бы оправдываясь). Я ее нейтрализовал.

Вася. Думаешь?

Саша растерянно отводит взгляд.

К Горбунову, Наде и Тане уже присоединился Митя. Он устроился напротив Горбунова, у окна, на одной скамейке с Таней. Таня сидит с краю. Завидев Лару, Митя машет ей рукой.

Лара подходит и садится между Таней и Митей. Саше остается место возле Нади с Горбуновым. Она садится и оказывается напротив Тани. Все молчат. Машинист объявляет об отправлении. Поезд трогается. И как только он трогается, в вагон из тамбура входит Вася — свидетель разговора между Ларой и Сашей. Он становится в проходе, как бы задумавшись. При этом печально оглядывает пассажиров. Говорить начинает совершенно неожиданно и отчаянно громко.

Вася. Граждане дорогие, позвольте представиться! Зовут меня Вася. И простите, что отвлекаю...

Он вдруг замолкает, задумывается, опускает печально голову.

Лара (мрачно за ним наблюдая). Идиот.

Внезапно Вася запрокидывает голову и начинает с подвыванием читать.

Вася.

Друг мой, друг мой,

Я очень и очень болен.

Сам не знаю, откуда взялась эта боль.

To ли ветер свистит

Над пустым и безлюдным полем,

То ль, как рощу в сентябрь,

Осыпает мозги алкоголь...

Он читает и идет по проходу, держа в руках открытый пакет. В пакет кладут деньги.

Лара. Нет, не идиот.

Вася проходит мимо их компании. Саша вынимает из рюкзака бумажник. И Вася останавливается, ждет. Саша кладет ему в пакет двадцать рублей. Вася подмигивает Саше и идет дальше, а в вагон уже входит парень — торговец с большой сумкой. Он ставит сумку на пол. Вынимает из нее белую футболку. Его пронзительный голос перекрывает стук колес, разговоры пассажиров, заставляет оглядываться.

Торговец. Говорят, есть несмываемые пятна! По последним данным науки таких пятен нет! И я вам это докажу. У меня при себе губная помада! (Вынимает патрон ярко-красной губной помады и всем демонстрирует; поднимает повыше футболку и чиркает по ней помадой.) Какой ужас! Как я теперь вернусь домой? С таким позорным пятном? (Вынимает из кармана пузырек йода.) Но это не всё! Вот йод, самый обыкновенный, ничем не смываемый. (Отвинчивает крышку и плещет йодом на футболку.) Вот это пятно! Это уже окончательное пятно, бесповоротное пятно... Хотя, погодите. (Вынимает из кармана толстый зеленый маркер.) Мы же с вами художники. Мы с вами здесь чего-нибудь изобразим...

Он рисует рожу на футболке. Маленький мальчик заливисто хохочет, глядя на эту рожу. Тянет к ней ручки. С футболкой, высоко поднятой и развернутой, торговец прохаживается по вагону. При этом пассажиры, кто с удовольствием, кто с неприязнью, смотрят на это представление. Надя и Горбунов радостно смеются каждой реплике. Саша с Таней улыбаются. Митя прыскает. Лара смотрит серьезно. Торговец резко останавливается посреди вагона.

Торговец (завывая). Ты повернул глаза зрачками в душу, а там повсюду пятна черноты, и их ничем не смыть...»

Горбунов (давясь от смеха). О господи!

Торговец (выхватывая из кармана баллончик). Королева ошибалась, дамы и господа.

Торговец прыскает из баллончика на пятна. Яростно трет футболку. Разворачивает. Она — девственно белая. Маленький мальчик, увидев, что рожи уже нет, вдруг плачет.

Горбунов хлопает в ладоши. К нему присоединяются Надя и Митя. Затем — Саша с Таней, и, лениво, Лара. И еще кто-то в вагоне подхватывает... Аплодисменты смолкают. Торговец раскланивается, возвращается к первым рядам, подхватывает свою сумку и идет по вагону. Кто-то его останавливает и покупает пятновыводитель...

Поезд идет. Все тихо. Лара кладет голову на плечо Мите.

Саша и Таня смотрят друг на друга.

В вагон входит торговка мороженым.

Торговка. Мороженое. Ленинградское, шоколадное в стаканчиках, «Лакомка»...

Женщина. «Лакомка» сколько стоит? Дайте одну.

Лара (Мите, капризно, поднимая голову с его плеча). Хочу шоколадное.

Митя (торговке). Погодите!

Торговка, уже ушедшая вперед, пятится со своим ящиком.

Митя. Одно шоколадное и... не знаю, дайте еще одно шоколадное...

Вынимает деньги и протягивает торговке.

Саша (Тане, тихо). Хочешь?

Таня отрицательно качает головой.

Горбунов (Наде). А тебе какое?

Надя. Не знаю. Ты какое будешь?

Горбунов. Я не хочу.

Лара (разрывая обертку мороженого). Что-то новенькое.

Горбунов. У меня горло болит.

Надя. Тогда тоже не буду — из солидарности.

Горбунов нежно целует Надю.

Лара и Митя едят мороженое. Горбунов косится с вожделением.

Горбунов. Вкусное?

Лара. Нормальное.

Митя. Вкусное, вкусное.

Митя облизывает сладкие пальцы. И пытается облизать сладкие пальцы Лары, но она его отталкивает.

У парня, который сидит через проход, звенит мобильный. Парень отвечает по нему очень громко и четко.

Парень. Что? Что ты купил? Черные? Совсем черные? Совсем-совсем черные? И сколько заплатил? Сколько?! Где ты столько денег взял? Где ты такую огромную кучу денег взял? Кого ты ограбил? Понятно. Когда увидимся? Менты к тебе еще не заходили? Ко мне? Заходили. Про тебя спрашивали.

Он отключает трубку. Таня поднимает смеющееся лицо. Ее взгляд встречается со смеющимся взглядом Саши.

Приятель парня. Кто звонил?

Парень. Билл Гейтс.

Приятель парня. Что купил?

Парень. Остров.

Саша и Таня мгновенно прыскают, глядя друг на друга. Да и многие в вагоне смеются. Надя вообще закатывается от хохота, она кажется простодушной и открытой. И Горбунов смеется, и Митя, и даже Лара посмеивается.

Горбунов (вытаскивает из кармана мобильный). Кстати! Смотрите, какую штуку мне отец подарил. (Митя хочет ухватить его мобильный.) Лапы оботри.

Митя растерянно смотрит на свои липкие руки. Лара вынимает ему бумажный платок. Митя вытирает руки, прячет бумажный комок в карман, осторожно берет мобильный. Рассматривает.

Митя. С камерой?

Горбунов. Как видишь.

Митя. Вещь. Да? (Смотрит на Лару. Затем на довольного Горбунова.) Дорогая?

Лара. Ты еще спроси, кого он ограбил.

Митя. Можно, я попробую? Можно?

Горбунов добродушно кивает. Митя включает кнопку, наводит объектив на Горбунова с Надей, Надя приникает к Горбунову, томно улыбается. Митя переводит объектив на Сашу, Саша смотрит серьезно. Переводит объектив на Таню, Таня показывает язык. Отстранившись к окну, Митя переводит объектив на Лару.

Лара. И что?

Митя привстает и снимает лица в вагоне, несущуюся за окном рощу. Надя и Горбунов дремлют, обнявшись. Митя просматривает на мобильном записи, в том числе и не им сделанные: отец Горбунова перед телевизором, идет футбольный матч, отец Горбунова всплескивает руками и кричит: «Ах ты!..» Собака Горбунова смотрит в объектив. Тявкает...

Лара смотрит в окно. Саша наклоняется к Тане.

Саша (шепотом). Покажи ладонь.

Таня (шепотом). Зачем?

Саша. Покажи.

Она протягивает ему ладонь, и Саша рассматривает линии на ее ладони. Таня. Ну?

Саша накрывает ее ладонь своей. Его ладонь больше Таниной.

Саша. Ты будешь жить долго и счастливо.

Таня. Да ну тебя.

Она выдергивает ладошку из его рук. Но глаза смотрят тепло. Лара следит за ними, отвернувшись от окна.

Электричка с грохотом отходит от платформы. Компания во главе с Горбуновым направляется к пристанционному магазинчику.

Они вваливаются в магазинчик и заполоняют его. Щуплая старушка испуганно на них оглядывается. Продавщица взвешивает ей печенье.

Продавщица. На двадцать рублей.

Старушка пересчитывает свою мелочь. Горбунов с высоты своего роста заглядывает в ее кошелек, достает свой бумажник, вынимает двадцать рублей и передает продавщице.

Горбунов. За нее.

Продавщица мгновенно берет деньги, завязывает пакет и кладет его на витрину. Старушка берет пакет, оборачивается к Горбунову.

Старушка. Спасибо, сынок.

Горбунов. Не за что, бабуля. (Обращается к продавщице.) Колбаса у вас свежая?

Старушка (не отходит). Дай бог тебе здоровья.

Горбунов. И вам.

Старушка. Возьми еще конфеток бабушке.

Горбунов. Каких?

Старушка. Шоколадных, они помягче, а то зубов нет жевать, печенюшки-то я в чае размокаю.

Горбунов. Сколько?

Старушка. Триста грамм.

Горбунов кивает продавщице, и она взвешивает конфеты. Старушка берет конфеты и вновь обращается к Горбунову.

Старушка. А еще можно тебя попросить?

Лара. Нельзя.

Старушка. Чего?

Лара. Больше просить нельзя. Сказку о золотой рыбке помните?

Старушка. Чего?

Надя хихикает.

Продавщица. Иди, мать, иди, хватит с тебя.

Пожевав губами, старушка кланяется Горбунову.

Старушка. Спасибо, сынок.

Старушка тащится к дверям.

Продавщица. Чего берете, молодежь?

Горбунов (острым взглядом обегает прилавки). Все берем. Колбасы самой свежей палку, конфет тоже можно, помидоры...

Продавщица (вынимая из холодильника палку колбасы). Погоди-погоди, я ж не машина.

Ребята выходят из леска, нагруженные пакетами, из которых торчат свертки, бутылки. Мальчики тащат по нескольку пакетов, девочки по одному. Лара перекладывает пакет из одной руки в другую, Митя перехватывает у нее пакет и тащит уже по три в каждой руке.

Лара. Вот спасибо.

Она идет обочиной дорожки; глядя на всю компанию со стороны.

Идут улицей старого дачного поселка. Дни теплые, так что люди есть. Дети играют в мяч. Мяч катится под ноги Мите, Митя хочет его пнуть, но Саша перехватывает мяч и отфутболивает малышне. Бутылки громыхают в его пакетах.

Горбунов. Эй! Разобьешь — пойдешь обратно покупать!

На участке пенсионер подгребает сухие прошлогодние листья в дымный костерок.

Горбунов. Здрасьте, Сергей Львович!

Пенсионер. Здравствуй, Илья. Гостей ведешь? Дом-то не сожжете?

Горбунов. Не сожжем!

Лара (негромко). Обязательно сожжем.

Горбунов. Типун тебе на язык.

Горбунов останавливается перед калиткой в глухом заборе с табличкой: «Осторожно, злая собака».

Надя. Я боюсь собак.

Горбунов отпирает калитку.

Горбунов. Там не собака, там призрак собаки, там куча призраков, как в английском замке. Отец давно хочет продать эту дачу, а мать тормозит, ей прошлого жалко. (Распахивает калитку.) Прошу!

Калитка открывается со скрипом. Покачивается. Видна выложенная камнем дорожка, трава проросла между камней.

Надя (Горбунову). Иди первый.

Горбунов проходит в сад. Шуршат под ногами сухие листья. Ворона вспархивает с яблони. Перед ребятами появляется старый большой дом с закрытыми окнами и дверями.


Все окна в доме распахнуты, из них звучит музыка.

В доме полумрак, так как в окна глядят цветущие кусты сирени, рябиновые деревца. Полумрак рассеивает свеча, она горит (судя по оплывшему воску — давно) на низком столе, тесно заставленном тарелками со всякой снедью, с объедками, опустошенными бокалами, рюмками. Бутылки стоят на столе и на полу. Валяются огрызки, фантики от конфет. Музыка звучит неспешная, так как пары танцуют медленный танец. Рассохшиеся половицы скрипят под ногами.

Лара с Митей. Она тесно прижимается к нему, он втискивает ладони в задние карманы ее тесных джинсов.

Горбунов с Надей. Она скидывает на ходу туфли и теперь танцует босиком; босиком она лишь чуть ниже высокого Горбунова.

Надя. Ты сопишь, как бегемот.

Горбунов. А ты танцевала с бегемотом?

Надя. Танцую. Не сопи.

Горбунов. Я могу не сопеть. Но тогда я перестану дышать и помру. Тебе охота возиться с моим телом?

Надя. С мертвым — нет.

Оба смеются.

Саша ведет Таню осторожно. Губами касается мочки ее уха.

Таня. Жарко.

Саша в танце ведет Таню к раскрытой на крыльцо двери. Лара из-за Митиного плеча видит, как они выскальзывают за порог.

Саша и Таня бредут по саду. Что-то тихо шуршит.

Саша (берет ее за плечи). Слышишь?

Таня. Что это?

Саша. По-моему, дождь.

Саша наклоняется к ее лицу, смотрит в широко раскрытые, остановившиеся глаза. Таня пятится и упирается спиной в ствол. Зажмуривает глаза. Саша целует ее. Вдруг у Саши в кармане звонит мобильный. Его звон нестерпим. Саша отстранятся от Тани.

Саша. Извини.

Достает мобильный. Это звонит Лара. Саша отключает телефон и прячет в карман.

Таня. Кто это?

Саша. Не важно. Потом перезвоню.

Таня. А мне только мама звонит.

Саша. Теперь и я буду тебе звонить.

Шорох становится сильнее. Таня протягивает ладонь и ловит дождевую каплю. Саша наклоняется и слизывает каплю. Таня отдергивает руку и смеется.

Таня. Щекотно. И руки у меня грязные.

Саша. У тебя вкусные руки.

Таня. По-моему, нам пора идти в дом.

Саша. Да, куда-то скрыться надо.

Дождь становится сильнее. Саша оглядывается, замечает за кустами смородины сарайчик. Берет Таню за руку и тянет к сарайчику.

Таня. Ты куда? Зачем?

Саша. Дождь переждем.

Они подбегают к сарайчику. Дверь заперта. Подпрыгнув, Саша заглядывает в слуховое оконце.

Сарайчик старый, деревянный, почернелый. Навесной замок проржавел. И прибитые к деревянным доскам скобы, на которых он висит, проржавели. Саша тянет за скобы, и они выходят из прогнившего дерева вместе с гвоздями.

Таня. Ой.

Саша кладет замок со скобами под куст смородины и открывает дверь.

В сарае не совсем темно. Сквозь щели и слуховое оконце пробивается дневной свет. Дождь шуршит по крыше. Таня смотрит вверх.

Таня. Слушай, здесь тоже капает. (Оглядывается и не видит в темноте Сашу). Саша?

Саша. Я здесь.

Таня (делает несколько шагов на голос, спотыкается). Где?

Он подхватывает ее. Они стоят в полумраке, целуются. Саша слегка отстраняется от нее, чтобы видеть глаза.

Саша. А ведь ты не умеешь.

Таня. Что?

Саша. Целоваться.

Таня. А как надо?

Саша. Разожми губы. (Смеется.) Ты как голодный птенец. Не открой, а разожми. Расслабься.

Наклоняется к ней. Проводит языком по полураскрытым губам. Его рука пробирается к ней под свитер. Таня закрывает глаза. Саша придвигается к ней вплотную. Оступается, не удерживается и валится на Таню. Оба падают с вскриком. И что-то с диким грохотом падает рядом с ними. Саша вскакивает на колени. Тычется рукой в это что-то, и оно издает железный звон.

Саша. Это корыто. Ей-богу, корыто. Цинковое, у деда такое было, маму в нем купали в детстве.

Он стучит по корыту, и оно гудит.

Таня. Перестань! Все сбегутся.

Саша (отодвигает корыто подальше). Уйди!

Корыто с ворчливым скрежетом сдвигается.

Стоя на коленях, Саша смотрит-на Таню. Она лежит под ним и смотрит доверчиво.

Таня. У меня ни с кем этого не было.

Саша (после паузы). У меня тоже.

Таня. Правда?

Саша. Да.

Таня. И с Ларой не было?

Саша. Только поцелуи. (Смотрит на нее.) Можно я лягу с тобой рядом?

Таня. Конечно.

Он ложится возле нее, кладет руку ей на живот, забирается под свитер.

Таня. Погоди.

Таня вдруг приподнимается, стягивает с себя свитер. Ее обнаженное тело кажется в темноте молочно-белым. Саша тоже торопливо сдергивает с себя свитер. Раскладывает на земляном полу. Помогает лечь Тане на этот свитер.

Саша. Ты дрожишь? Замерзла?

Таня. Немного.

Саша. Бедная моя.

Он целует розовый, твердый сосок ее груди.

От их ставших ритмичными движений колеблется цинковое корыто. Оно как будто живое и потихоньку подползает к ним. Касается Сашиной, напряженно упертой в пол руки. Саша судорожно его отбивает, корыто жалобно стонет. Саша тяжело дышит, его спина поднимается и опускается.

Таня. Аа-х. Аа-х.

Руки Саши слабеют, дрожат. Он опускается на пол рядом с Таней. У нее мокрое от пота лицо, волосы налипли на лоб. Саша тоже весь взмок. Таня отводит волосы от его мокрого лба. Корыто сползает и упирается в ногу Саши.

Саша (с силой пинает его). Да иди ты. (Смотрит на Таню.) Тебе было больно?

Таня. Немного.

Саша. Прости.

Таня. Все хорошо. Если это не сон, то все хорошо.

Саша. Это не сон.

Таня. Я боюсь, что завтра ты на меня даже не посмотришь.

Саша. Что за глупости?

Они слышат голос Горбунова и затихают.

Горбунов (за кадром). Сашка!!! Таня!!! Вы где?

Сидят тихо, не шевелясь. Голос смолкает.

Дверь сарайчика приоткрывается. Из него выскальзывает сначала Саша. Оглядывается. Открывает дверь пошире. Помогает выбираться Тане. Закрывает дверь. Находит замок со скобами под кустом смородины. Прилаживает к двери. Гвозди входят в дырки. Замок на месте.

Дождь все еще идет, мелкий, тихий. Таня и Саша подходят к крыльцу. Из раскрытых окон слышны голоса. Глухой рокот Горбунова. Ларин смех. Надин грудной голос. Саша вдруг останавливается.

Таня (оборачивается). Ты чего?

Саша. Я туда не пойду.

Таня. Почему? (Раздается Ларин смех.) Почему?

Саша. Потому что я трус.

Таня. О чем ты?

Ларин смех приближается. Она, видимо, уже подходит к самым дверям. Саша отпрыгивает от крыльца и бежит, несется, проламывая кусты. Лара выходит на крыльцо. Смотрит на качающиеся ветки.

Лара. Что это было?

Таня молчит. Слышно, как хлопает калитка.

Лара (неприязненно смотрит на Таню). Что это?

Таня. Не знаю.

Лара. Где Саша?

Таня. Не знаю.

Лара. Разве он не с тобой был?

Таня. Не знаю, он исчез.

Лара. Это в его духе.

Митя (кричит за кадром). Лара!

Лара смотрит пристально на Таню, на ее испачканные джинсы и свитер, на растрепанные волосы, припухшие губы, лихорадочные глаза.

Лара. Ладно. Никуда он не денется. Сумка-то его здесь.

Разворачивается и идет в дом. Помедлив, Таня поднимается на крыльцо.


В мутных стеклах отражается свет электрических ламп. За окнами электрички проплывают какие-то строения, роща, переезд... Саша хмуро смотрит в окно. Возле него уткнулся в журнал мужик. Читает, хмыкает. Вдруг Сашу отвлекает от окна знакомый, не так давно слышанный голос.

Вася (за кадром, прочувствованно).

Друг мой, друг мой,

Я очень и очень болен...

Саша оглядывается. Мужик отрывается от своего журнала и тоже оглядывается.

В проходе стоит Вася. Смотрит на всех печальными глазами. Сталкивается взглядом с Сашей. Вдруг Васю отодвигает решительный человек с аппаратом для проверки транспортных карт.

Голоса (волной по вагону). Контролеры, контролеры...

Многие встают, пробираются к противоположному от контролеров выходу. Саша как-то не успевает сообразить. Приподнимается, но контролер уже обращается к нему.

Контролер. Ваш билетик.

Саша (растерянно). У меня нет.


Лара, Таня, Митя, Надя и Горбунов сидят вокруг стола, сдвинув грязную посуду. Горбунов вытряхивает из сигареты табачную крошку. И осторожно набивает травкой из небольшой баночки. Косяк готов. Горбунов оглядывает ребят.

Горбунов. Кто первый желает насладиться?

Надя сидит с бокалом пива и никак не реагирует на вопрос Горбунова. Митька протягивает руку.

Лара (перехватывает его руку). Погоди. Пусть Таня возьмет.

Таня. Я?

Лара. Ты же не пробовала. Мы все пробовали, а ты нет.

Таня. Я не хочу.

Лара. Чего ты боишься?

Таня. Я ничего не боюсь.

Лара. Не понравится, бросишь.

Таня нерешительно берет сигарету. Вставляет в рот.

Таня. Вообще-то, я умею курить. Отец в детстве научил.

Смущенно на всех смотрит. Горбунов щелкает зажигалкой и подносит огонек к ее сигарете. Таня затягивается. Выпускает дым и вновь затягивается.

Электричка прошла. Стих поднятый ею ветер. Саша идет по разбитой платформе. Кто-то вдруг хлопает его по плечу. Саша оборачивается испуганно. Вася. Ухмыляется.

Саша. Вас что, тоже контролеры выгнали?

Вася. У меня перерыв. (Закуривает.) Куришь? Нет? А где компания?

Саша. Я сбежал.

Вася. Понятно.

Насмешливо оглядывает Сашу с ног до головы.

Саша (злится). Чего понятно?

Вася усмехается и направляется к ступеням, ведущим с платформы. Оборачивается на ходу.

Вася. Следующая на Москву — через два часа с гаком.

Таня, выпустив дым, вдруг улыбается Ларе.

Таня. А Сашка испугался.

Лара. Чего?

Таня. Не чего, а кого. Тебя.

Лара. Что так-то?

Таня. Он же был со мной в этом сарае.

Лара. Где-где?

Таня. Там корыто, как живое, оно хотело нас прогнать. Сашка с ним пинался.

Лара. Какое к черту корыто?

Таня. Цинковое. В них младенцев раньше купали. (Смеется.) Забавно, если у нас с Сашей будет ребенок. Я бы обрадовалась, наверное. А он бы испугался.

Таня затягивается, очень глубоко, задерживает в легких дым и выпускает тонкой струйкой.

Вася переходит железнодорожные пути, Саша его нагоняет. Но Вася не останавливается, и Саша вынужден идти за ним.

Саша. Слушайте, одолжите мне денег?

Вася. Судя по всему, бегство было поспешным. Что ты натворил? Поджег дом?

Саша. Возьмите мой мобильный.

Вася. Убил кого-то?

Саша не отвечает, торопится за быстро идущим Васей. Вася взбегает на противоположную (от Москвы) платформу. Поезд к ней уже подходит, гудит, слепит прожектором.

Вася. И без денег до дому доберешься. Не проблема.

Саша. А я домой не тороплюсь.

Электричка уже останавливается у платформы. И Вася устремляется к дверям вагона.

Саша. Я вам двадцать рублей дал тогда.

Вася. Премного благодарен.

Вася входит в открывшиеся двери. Саша смотрит в черный тамбур и тоже запрыгивает в вагон.


Лара поспешно вскакивает, хватает с буфета мобильный Горбунова, наставляет на Таню объектив. Успевает снять, как она выпускает дым. Спрашивает, продолжая снимать.

Лара (за кадром). И что там было, в этом сарае?

Таня. Рассказать?

Лара (за кадром). Если хочешь.

Таня. Там было темно, но не совсем, и Саша учил меня целоваться.

Лара (за кадром). Хорошо тебе было?

Таня. Хорошо, только больно.

Лара (за кадром). Целоваться больно?

Таня. Какая ты глупая, Ларка. Не целоваться, конечно, а другое. Я же в первый раз, понимаешь?

Лара (за кадром). Не понимаю.

Таня. Ну, я в первый раз была с парнем. По-настоящему.

Лара (за кадром). По-настоящему — это как?

Таня. Глупая ты, Ларка. Мы любили друг друга.

Лара (за кадром). Трахались, что ли?

Таня. Да.

Лара (за кадром). А подробней можно? Ты была на спине?

Таня. Да. У него ужасно колючий свитер, я на нем лежала.

Лара (за кадром). Ой, как жалко, что я не видела.

Таня. Там все равно темно было.

Лара (за кадром). Ну хоть член ты его рассмотрела?

Таня. Нет. Но я его трогала. Он такой...

Таня пытается показать. Вдруг Надя вскакивает, ее бутылка катится по полу, расплескивая пиво. Надя крепко хватает Лару за запястье, выдирает из ее руки мобильный и с силой вышвыривает в окно. Слышно, как мобильный пролетает сквозь ветки. Лара бросается на Надю, но Надя ее выше и сильнее, она ее отдирает от себя и кидает на пол. Мальчики ошеломлены и неподвижны. Надя выхватывает у Тани из рук окурок и раздавливает его в грязной тарелке, вытаскивает Таню из-за стола и волочет к выходу, свободной рукой отшвыривает подлетевшую и визжащую Лару.

Надя (Тане, рявкает). Где твоя сумка?!

Таня не в силах ничего сказать, но Надя и без ее подсказки находит в груде вещей ее сумку и свою. Закидывает их на плечо и тащит Таню из дома.

Мальчишки сидят совершенно неподвижно. Лара плачет на полу.

Лара. Сука, сука.

Вздохнув, Горбунов поднимается, берет первый попавший под руку стакан, находит бутылку с водой, наливает воду в стакан.

Он опускается перед Ларой на корточки и пытается напоить ее. Но Лара ударяет его по руке со стаканом, и вода выливается на Горбунова.

Лapa (Mите). Чего ты сидишь?! Верни ее! Бегом!

Митя. Сейчас. (Поднимается.) Сейчас. Только успокойся.

Митя выбегает из дома на крыльцо. Спускается по ступеням. Садится на нижнюю.

Горбунов, отряхиваясь, подходит к столу, берет бутылку с водой. Подходит к Ларе и льет на нее воду. Лара визжит, успокаивается, тихо плачет.

Обхватив руками виски, Митя смотрит на скачущего по дорожке воробья.

Вася стоит в проходе. Смотрит на пассажиров печальными глазами. Смотрит и молчит. Вдруг запрокидывает голову и, уставившись в потолок, начинает завывать.

Вася.

Друг мой, друг мой,
Я очень и очень болен.
Сам не знаю, откуда взялась эта боль...

Пассажиры оглядываются, посмеиваются. Саша стоит прямо за Васей. Практически — дышит в затылок.

Вася (шипит, не оглядываясь). Не мешай работать.

Вася идет по вагону с раскрытым пакетом в руках, уже на ходу продолжая читать стих:

Вася.

...То ли ветер свистит
Над пустым и безлюдным полем,
То ль, как рощу в сентябрь,
Осыпает мозги алкоголь...

Саша дожидается, пока он дочитает. И тут же вступает.

Саша (громко, звонко, отчаянно).

Наша Маша громко плачет,
Уронила в речку мячик...

Идет по вагону. Деньги и ему подают — в протянутую ладонь. Вася с другого конца вагона хмуро смотрит на Сашино выступление. Электричка идет быстро, вагон покачивает. Саша доходит до конца вагона. Вася молча раскрывает перед ним свой пакет и смотрит хмуро. Поколебавшись, Саша бросает в пакет заработанное.


Сумерки в саду. Дождь то ли идет, то ли уже кончился, и просто вода капает с веток. В доме включен свет. Митя и Горбунов уносят в кухню грязную посуду. Горбунов моет посуду. Митя протирает в комнате пол. Подходит к окну, смотрит в сад. На светлое пятно Лариной кофты. Лара расшвыривает слежавшиеся листья.

Митя. Лар! (Она не отзывается.) Пойдем в дом! Хватит уже!

Лара (не оглядываясь). Пошел к черту!

Все убрано в комнате. Митя и Горбунов сидят за низким столиком. Между ними — шахматная доска. Горбунов переставляет фигуру. Митя оглядывается на окно, за ним уже совсем темно.

Митя (тихо). Видимо, Сашка с Танькой давно любовь крутят.

Горбунов. Странно, я не замечал.

Убирает переставленную фигуру на место.

Митя. Я тоже не замечал. Но без Таньки он бы мне пятерку не устроил... (Обеспокоено смотрит за окно.) О чем это говорит? О том, что надо быть внимательней друг к другу.

Горбунов. Ларка! Ты жива?

Лара (за кадром). Пошел к черту!

Горбунов. Может, фонарик одолжить у соседей?

Лара (за кадром). Пошел ты!

Горбунов смотрит на доску. Делает ход.

В пристанционной забегаловке тесно, дымно, из динамиков грохочет музыка. Саша и Вася сидят за столом в углу. Едят. Вася подливает Саше водку в пластиковый стаканчик.

Вася. Так что ты натворил?

Саша не отвечает, берет стаканчик, выпивает. Глядит на людей в забегаловке. Парень целуется с девицей.

Сад освещен уличным фонарем. Лара ползает на коленях и шарит руками по земле. Забирается под кусты. Вдруг рука ее замирает. Осторожно Лара вынимает из-под колючего крыжовника мобильный Горбунова. Слизывает кровь с царапины. Рукавом протирает мобильный. Видимых повреждений нет.

Мальчики выходят на крыльцо. У Мити на плече висят его рюкзак и сумка Лары. У Горбунова — свой и Сашин рюкзаки. Мальчики вглядываются в сад.

Митя. Лара!

Ответа нет.

Горбунов. Всё! Мы уходим.

Лара нажимает кнопку мобильного. На экране появляется последняя видеозапись: Таня выпускает тонкую струйку дыма.

Горбунов. Мы запираем дверь!

Вставляет ключ и поворачивает его в замке. Мальчики сходят с крыльца и, озираясь, идут по дорожке к калитке. Уже у самой калитки они слышат шум бегущих шагов, останавливаются и ждут. Лара подбегает.

Горбунов. Ну как?

Лара. Что?

Горбунов. Нашла?

Лара. Бесполезно.

Горбунов открывает калитку и пропускает вперед Лару. Она проходит мимо него.

Горбунов. Ну и видок у тебя.

Они едут ночной почти пустой электричкой. Митя спит, откинувшись головой на край спинки. Лара глядит в зеркальце, сплевывает на салфетку и вытирает грязь с лица.

Горбунов. Да, хорошо отдохнули.

Он смотрит на входные двери. Они откатываются, и в вагон входит парень, торговавший утром пятновыводителями. Сумка при нем. Но парень уже не торгует. Он устало опускается на сиденье, закидывает ногу на ногу. Горбунов толкает Лару.

Горбунов. Глянь!

Лара поворачивается и видит торговца. Она приподнимается и кричит. Лара. Почем отбеливатель для народа?

Торговец. Отвали.

Лара. Я серьезно. Я джинсы на фиг испачкала.

Торговец. Дома отстираешь. Я товар продал. Отдыхаю. Каждый человек имеет право на отдых.

Лара (опускаясь на место). Артист.

Грохочет электричка, бегут за черными окнами огни. У Лары в сумке звонит телефон. Она вынимает — это ее ярко-розовый мобильный.

Лара. Да, мамочка, все в порядке. Я скоро. Ложись спать.

Горбунов. Дай, я своим позвоню.

Горбунов протягивает руку, и Лара передает ему свой телефон. Лара смотрит в зеркальце.


Саша и Вася уже все доели. Официантка стоит перед ними. Вася передает ей деньги. Она уходит.

Саша. Отдай мне то, что я заработал.

Вася. Ты все проел. Ты мне еще должен. (Смотрит на растерянного Сашу, усмехается.) Скажи, что случилось, и дам денег.

Саша. Вам не все равно?

Вася (закуривает). Мне любопытно.

Саша. Ничего.

Вася (смотрит насмешливо). Как знаешь.

Саша. Ничего интересного. Просто хотел подумать.

Вася поднимается из-за стола. Смотрит на Сашу. Вынимает из кармана двадцатку. Кладет перед Сашей на стол.


Лара открывает дверь своим ключом. Бесшумно входит в темную прихожую. Прикрывает дверь. Бесшумно поворачивает ключ в замке. Стягивает кроссовки. Идет босиком из прихожей. У двери в комнату ее останавливает сонный женский голос.

Мать Лары (за кадром). Лариса?

Лара. Да, мамочка, это я.

Мать Лары (за кадром). Все в порядке?

Лара. Все хорошо. Спи.

Она прислушивается к наступившей тишине, входит в свою комнату.

Закрывает дверь. Подходит к столу и включает компьютер. Достает из сумки мобильный Горбунова. Подключает к компьютеру. Перекачивает последнюю запись. Отключает мобильный. Просматривает кусок записи.

Таня выпускает струйку дыма.

Лара (за кадром). И что там было, в этом сарае?

Таня. Рассказать?

Лара (за кадром). Если хочешь...


Наталья Сергеевна просыпается. Приподнимается. Таня бормочет во сне.

Наталья Сергеевна (тихо). Таня?

Но Таня не откликается. Наталья Сергеевна встает, подходит к ее постели, присаживается на край.

Таня (во сне). Уйди.

Наталья Сергеевна трогает ее лоб. Таня мотает головой и просыпается. Смотрит на мать, не узнавая.

Наталья Сергеевна. Танюша, доченька, что с тобой?

Таня (постепенно узнавая мать). Мама, это ты? Мне сон дурацкий приснился...

Наталья Сергеевна. Давай температуру измерим?

Таня. Нет-нет, не надо, зачем?

Наталья Сергеевна. У тебя лоб горячий.

Таня. Это из-за сна.

Наталья Сергеевна. Ты нормально себя чувствуешь?

Таня. Да.

Наталья Сергеевна наклоняется и целует дочку. Поправляет одеяло.


Изображение на экране Лариного компьютера

Таня. Там все равно темно было.

Лара (за кадром). Ну хоть член ты его рассмотрела?

Таня. Нет. Но я его трогала. Он такой...

Таня пытается показать.

Лара сохраняет файл. Программа запрашивает имя файла. Лара задумывается. Набирает имя: «Любовь».


Наталья Сергеевна ложится. Но глаза не закрывает, смотрит на дочь. Таня, кажется, спит. Дышит ровно. Наталья Сергеевна тоже засыпает.

Лара открывает файл знакомств. Анкету Натальи Сергеевны. Рассматривает ее фотографию. Направляет курсор на указанный в анкете адрес электронной почты. Нажимает «ENTER». Открывается поле для письма.

Текст Лара не пишет, она прикрепляет к письму файл «Любовь». И в теме письма пишет это же слово — «Любовь». Вводит адреса из адресной книги, по которым должно быть отправлено письмо. Среди первых — Горбунов и Саша. Отправляет письмо.


И Таня, и Наталья Сергеевна спят. Мирно идут часы. Спит Горбунов. Спит Митя. Спят подружки Валя и Галя. Спит Коля...

На экране Лариного компьютера выплывает целый список адресов, по которым «письмо успешно отправлено».


Саша выходит из электрички на безлюдную ночную платформу.

Саша проскакивает через турникет в метро. Слышит за спиной свист, крик. Несется.

В ночном вагоне всего два человека: Саша и мужчина лет сорока. Они сидят почти друг против друга. Мужчина — в наушниках, и музыка из них чуть-чуть слышна Саше. Саша пристально, но отстраненно смотрит на мужчину. Как будто это картина, а не живой человек. Саша не сводит с него взгляд, и человеку становится все более и более неловко. Он тоже смотрит на Сашу, но Саша как будто его взгляд не чувствует, может быть, он его и не видит, просто думает о своем. Мужчина снимает наушники.

Мужчина (резко спрашивает Сашу). Что?

Саша (с некоторым удивлением). Что?

Мужчина. Ты уставился на меня!

Саша. Да?

Мужчина. Что-то не так? У меня ширинка расстегнута?

Саша отвечает не сразу, оглядывает мужчину, будто только что увидел.

Саша. Нет. Вы в порядке.

Мужчина. Ты уверен?

Саша. Вы в полном порядке.

Мужчина. Тогда почему ты уставился?

Саша. Не знаю. Наверное, я не в порядке.

Мужчина рассматривает Сашу. Его ботинки, джинсы, руки, лицо.

Мужчина. Да нет, ты в порядке.

За черными окнами коротко вспыхивают огни.


Саша с безучастным лицом идет безлюдной ночной улицей.

В круглосуточном кафе горит свет.

Саша заходит в кафе и садится за первый от входа столик. Он похож на пассажира, ожидающего в аэропорту свой рейс, который бесконечно откладывают. В кафе один посетитель, крепкий мужчина средних лет, он жадно ест. На его столе несколько тарелок, полных еды. Посетитель ест и посматривает на экран телевизора. Женщина за стойкой тоже смотрит на экран. Она поглощена зрелищем, переживает, в ее лице — страх, сомнение, радость. Слышна то тревожная, то лирическая музыка. Начинается реклама. Женщина отрывается от телевизора и направляется к Саше. Подходит к нему. Он сидит безучастно.

Женщина. Что брать будем?

Саша переводит на нее недоуменный взгляд.

Женщина. Что будешь брать, я спрашиваю?

Саша. Ничего.

Женщина. Так нельзя.

Саша. Я просто посижу, отдохну.

Женщина. Отдыхать будешь в другом месте.

Посетитель (хохотнув). На том свете.

Женщина. Иди отсюда, если ничего брать не будешь. Охрану позову.

Саша. У меня двадцатка.

Саша сидит все с тем же пустым взглядом. Чай дымится в чашке перед ним. Посетитель ковыряет в зубах зубочисткой и смотрит в телевизор. И женщина за своей стойкой смотрит в телевизор. Музыка — тревожная. Саша тоже переводит взгляд на экран.

Изображение на экране

У постели больного сидит прекрасная девушка. Поправляет ему подушку. Нежно целует. Садится. Медицинские приборы показывают обычные в таких сценах светящиеся, изгибающиеся линии — символы длящейся в больном жизни. Девушка засыпает. В комнату тихо входит человек в белом халате. Он неслышно подходит к больному. Смотрит на спящую девушку, на извивы линий на шкале.

Женщина. Да проснись ты, дура!

Злодей на экране отключает шланг от больного.

Женщина. Ой, ду-ура!

Линии меркнут, их амплитуда уменьшается. Девушка спит. Больной дергается. Замирает. Линия выпрямляется. Девушка спит. Злодей подсоединяет шланг. И уходит. Больной лежит неподвижно. Линия — как линия горизонта. Девушка спит.

Саша смотрит на экран. Женщина молчит в потрясении. У посетителя в зубах ломается зубочистка, он сплевывает обломок. Они оба слышат рыдание и оборачиваются. Плачет Саша. По-настоящему. У него истерика. Закрывает лицо ладонями, рыдает, раскачивается.

Женщина подбегает к нему.

Женщина (гладит его по голове, по плечам, пытается отнять ладони от лица). Ты чего, парень? Что с тобой? Это же кино, ты чего?

Темная прихожая, ночные сонные звуки: тик-так часов, скрип-разговор мебели, ход лифта в подъезде... Звук поворачиваемого в замке ключа.

Дверь открывается. В темную прихожую входит Саша. Стягивает кроссовки. Бесшумно идет в свою комнату и закрывает за собой дверь. Включает настольную лампу. Опускается на кровать, сидит опустошенный. Слышит шаги в коридоре. Дверь приоткрывается, и в комнату Саши заглядывает мать с сонным лицом. Весь этот короткий разговор они ведут шепотом.

Мать. Привет.

Саша. Привет.

Мать. Ты же говорил, что ночевать останешься?

Саша. Передумал.

Мать молчит, смотрит на него чуть встревоженно.

Мать. Все нормально?

Саша. Ага. Спать хочу.

Мать чувствует: что-то не так, но что? Выяснять нет сил, да и вряд ли возможно. Помедлив, она говорит.

Мать. Ну, спи.

Выходит, прикрыв за собой дверь.

Саша сидит все в той же позе. Слышит, как в кухне вода льется. Встает и садится за компьютер. Включает.

Мать, выпив воды, ставит стакан на стол и выходит из кухни. У дверей Сашиной комнаты останавливается, прислушивается. Какие-то едва слышные звуки. Мать идет дальше.

Саша играет за компьютером, отстреливается от монстров, поднимаясь по лестнице разрушенного дома. «Его» убивают. «Он» валится в лестничный пролет... Закрывает игру. Открывает свою почту. Видит пришедшее от Лары письмо с темой «Любовь».


Наталья Сергеевна просыпается, открывает глаза. Слышит тишину в доме, ход часов. Встает и подходит к спящей Тане. Таня спит спокойно, сладко. Наталья Сергеевна поправляет на дочери одеяло. Берет со стула халат и тихо выходит из комнаты.


Саша открывает приложение «Любовь»...

Таня выпускает струйку дыма.

Лара (за кадром). И что там было, в этом сарае?

Таня. Рассказать?

Лара (за кадром). Если хочешь...

Саша останавливает изображение. Сидит, ошеломленно глядя на стоп-кадр. На огромный список адресатов-одноклассников. В его глазах ужас.


Наталья Сергеевна, накинув халат, входит в кухню. Включает чайник.


Саша запускает остановленный файл. Картинка оживает.

Таня. Там было темно, но не совсем, и Саша учил меня целоваться.

Лара (за кадром). Хорошо тебе было?

Таня. Хорошо, только больно.


Наталья Сергеевна наливает в кружку чай. Бросает пару кусков сахару.


Саша выскакивает из подъезда. Куда-то несется.


Наталья Сергеевна включает компьютер. Он начинает загружаться. Наталья Сергеевна помешивает в кружке чай.

Саша несется ночной улицей. У дома Натальи Сергеевны он притормаживает. Он видит светящееся окно на третьем этаже. Останавливается и, тяжело дыша, смотрит на этот светлый квадрат. Направляется к подъезду. Вдруг видит, как еще в одном окне, рядом, вспыхивает свет. Замирает. Теперь эти два окна, два горящих глаза, смотрят на него.


Таня морщится от включенного света, мычит спросонья, приоткрывает глаза. Ослепленная, вновь закрывает их. Мать присаживается к ней на кровать, теребит за плечо.

Наталья Сергеевна. Эй, проснись.

Таня. Что такое, что? Уже в школу?

Садится на кровати и, прищурившись, смотрит на мать.

Наталья Сергеевна. Тетя Аня звонила. Она заболела. Мы едем. Срочно. Давай-давай. (Стягивает с Тани одеяло.) Я уже такси вызвала.

Таня. Подожди, а как же школа?

Она все еще не может войти в реальность, осознать.

Наталья Сергеевна. Никуда не денется. У тети Ани беда, понимаешь?

Саша смотрит на освещенные окна. Подходит к подъезду. Глядит на домофон.

Таня копается в своей сумке.

Таня. Слушай, мам, а где мой мобильный?

Наталья Сергеевна (распахивая дверцы шкафа). Не знаю. Сунула куда-нибудь. После найдешь. Помоги мне.

Саша отходит от подъезда. Смотрит на окна.

Мать из распахнутого шкафа бросает на кровать вещи, и Таня начинает заталкивать их в сумку. Берет подброшенную матерью куртку.

Таня. Куртку зачем? Теплынь на улице.

Наталья Сергеевна. Сейчас теплынь, а завтра неизвестно. (Забирает у Тани куртку.) Давай я. (Заглядывает в сумку.) Нет, ну кто же так складывает? (Вываливает все на кровать и начинает вновь складывать, уже аккуратно и плотно; при этом заводит как бы досужий, пустяковый разговор...) С моей приятельницей такая история дурацкая вышла, ты не представляешь.

Таня. С какой приятельницей?

Наталья Сергеевна. Ты ее не знаешь. Подай мне носки. В общем, мужа у нее нет, коллектив женский, она тоже в школе работает, и она решала через Интернет с кем-нибудь познакомиться.

Таня. А сколько ей лет?

Наталья Сергеевна идет к столу, берет с него пачку бумажных носовых платков и возвращается к кровати.

Саша стоит и смотрит на свет в их окнах. Видит тень за занавеской.

Наталья Сергеевна говорит, возвращаясь к кровати и закладывая в сумку платки.

Наталья Сергеевна. Лет? Как мне. Мы учились вместе. Короче, зашла на сайт знакомств и написала свои пожелания. Откликнулся один мужик, прислал фотографию, о себе. Он ей понравился. И лицо на фотке симпатичное, и письмо хорошее. Она ему ответила, он — ей. Короче, переписка. Единственное, что живьем она его не видела, он в командировке сидел где-то на Севере. Она, конечно, дура, потому что все ему о себе выложила. (Смотрит на безмятежно слушающую ее Таню.) В общем, оказалось, что это ее ученик письма писал.

Таня даже рот приоткрывает от изумления.

Таня. Ни фига себе. А как она узнала?

Наталья Сергеевна. Понимаешь, какая штука, она ему написала про свою дочку, что ей нравится один парень в классе. А парень как раз и был Он. Дочка в том же классе училась, где мать-дура преподавала.

Таня замирает. И смотрит на мать уже не безмятежно, встревоженно.

Саша, качнувшись с пятки на носок, разворачивается и уходит от дома Натальи Сергеевны.

Мать закрывает молнию на сумке и садится на кровать напротив дочери. Таня смотрит очень напряженно.

Наталья Сергеевна. В общем, он параллельно с матерью стал с дочкой играть. Наверное, дочка и вправду подумала, что он в нее влюбился.

Таня (глухо, почти с ненавистью к матери). Ну и как она узнала все-таки?

Наталья Сергеевна (так же спокойно, будто о посторонних). Они поехали на дачу, дочка, этот парень, еще ребята, и девчонка, с которой он раньше дружил, или как это там у вас сейчас называется?

Таня. Так же как и у вас.

Наталья Сергеевна. Я так и думала. В общем, вечером ее дочка вернулась домой благополучно, а ночью матери чего-то не спалось, с ней так бывает, пошла она на кухню, заварила чаю, включила комп, новости посмотрела ну и почту заодно проверила. Пришло одно письмо. Ничего в нем не было, только приложение. Название — «Любовь». Мать открыла. Оказалось, что это видеофайл. Кто-то на мобильный снял, как ее обкуренная дочь делится впечатлениями... (Замолкает, смотрит на Таню; Таня молчит, губы стиснуты.) Это письмо было отправлено на множество адресов. Насколько мать поняла, всему классу. И среди этих адресов она увидела знакомый. Того самого мужика. Догадаться было не сложно, что это за мужик. Она вспомнила, как встретила этого своего ученика на выставке, на которой должна была встретиться со своим интернетским знакомцем, ну и другие мелочи...

Таня молчит. И мать молчит. Смотрят друг на друга.

Таня (убито). И что дальше было?

Мать говорит уже иначе, мягко, грустно, уже как о них, хотя по-прежнему в той же форме.

Наталья Сергеевна. Они уехали к тетке во Владимирскую область. Потому что войти в класс после всего было немыслимо.

Таня (еле слышно). А потом?

Наталья Сергеевна. Потом она закончила там школу, всего-то месяц оставался. Потом они вернулись в Москву, она поступила в институт, все забылось.

Мать молчит. Молчит Таня.

Саша сидит за своим компьютером. Играет. Отстреливается в полуразрушенном доме. На этот раз преодолевает лестницу.

Квартира безлюдна, освещена только призрачным светом электрических фонарей с улицы. Диван собран, кровать наспех застелена. На полу — обрывки бумаги. На кухне, на столе возле выключенного компьютера, кружка с остывшим чаем.